It can't rain all the time
Название: На память
Автор: Amaltiirtare-the-witch
Бета: Amaltiirtare-the-witch
Фандом: Bleach
Персонажи: Гриммджо/Хитсугая
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Статус: Закончен
Предупреждение: не споткнитесь о лежащий на пороге ООС
Художественное оформление: Crazy_werewolf
Дисклеймер: Моя трава, персонажи нет, а так хотелось бы....
От автора: писалось ради пейринга, поэтому любителям логического и красивого обоснуя придется нелегко.
читать дальшеПриходить в себя было до жути неприятно. Вместе с сознанием в реальность возвращалась сильная боль во всем теле, усталость от постоянной работы, не дававшей ни минуты покоя, и слабость. Противная, липкая слабость. Он бы с удовольствием снова закрыл глаза и провалился в сон, если бы в пока еще мутной пелене не мелькала знакомая растрепанная шевелюра неестественно голубого цвета. Хотя, кто бы говорил. У него самого волосы от рождения белые и глаза бирюзовые, так что природа не с ним одним пошутила.
Когда глаза немного привыкли к свету, он уже смог рассмотреть, что арранкар явно очень доволен своим новым приобретением, валяющимся сейчас на кровати в полубессознательном состоянии.
- Ну, с добрым утром, малявка! Очухался, наконец?
Секста радостно скалился, являя взору все свои тридцать два, не считая клыков на маске на щеке. Тоширо поморщился. От громкого голоса в голове что-то как будто взорвалось, добавив в общую картину боли еще несколько оттенков краски.
- Ну, тогда не будем тянуть кота за то самое место, - Гриммджо запрыгнул на кровать и навис над мальчишкой. – Будь паинькой, быстрее закончим, быстрее отправлю тебя домой, к маме.
- У меня нет мамы, - с трудом разлепив губы, буркнул Тоширо. Он прекрасно понимал, что именно Джаггерджак хотел ему сказать. Мысли путались. Видимо, он хорошо приложился об пол головой, когда падал. Его жалкие попытки оттолкнуть от себя наглого арранкара ни к чему не привели. Он еле ощущал свои собственные руки, было такое впечатление, что они набиты ватой. Он бы воспользоваться кидо, если бы смог оформить хоть одну логическую цепочку заклинания у себя в голове.
Арранкар уже снял капитанское хаори и деловито принялся за оби, когда шинигами начал вырываться. Издав довольное урчание, Гриммджо сильнее навалился на него и продолжил увлекательное занятие. Раздевать сопротивляющуюся добычу было интереснее, чем безвольно лежащую, поэтому он с удовольствием запустил руки под ткань косоде, выпутывая мальчишку из шинигамской формы. И кто только ее придумал? Зачем так много тряпок? Хотя, так даже увлекательнее, снимать одну часть одежды за другой, жадно впиваясь взглядом в понемногу открывающееся тело.
Почувствовав, что силы все-таки понемногу возвращаются к мальчишке, судя по тому, что удары стали четче и ощутимее, Гриммджо оскалился и проурчал:
- Веди себя хорошо, а то позову дядю Гина.
Хитсугая вздрогнул. То, что он находится в Лас Ночес, было понятно с самого начала. Но вот то, что кроме Гриммджо здесь еще находятся Ичимару и Айзен, как и вся Эспада вкупе с франсьонами, до него дошло только сейчас.
- Он и так уже знает, что я здесь, - прошипел Тоширо, пытаясь вырваться из захвата.
- Ты не понял, - ухмыльнулся арранкар. – Естественно, он знает. И Айзен знает. Но пока ты ведешь себя тихо и не маячишь реяцу, им и дела нет, что тут происходит. А вот вздумаешь громко кричать или не дай тебе Ками своими шинигамскими штучками воспользоваться, и считай, что ты труп. Морально.
Тоширо притих, с недоверием поглядывая на Гриммджо. Тот вздохнул.
- Поясняю для особо одаренных среди слаборазвитых. Ты – моя добыча. Я тебя сюда притащил и волен делать все, что вздумается. Вон, Улькиорра бабу себе притащил – притащил. Эту, из ваших, как ее там… Не важно. И пока ты не представляешь угрозы, они вмешиваться не будут. Поэтому я и говорю – угомонись.
Пояснение возымело действие. Тоширо перестал так сильно брыкаться, хотя совсем не оказывать сопротивления не позволяла гордость.
Раздев мальчишку полностью, Гриммджо быстро снял с себя одежду и принялся вылизывать шею шинигами, иногда чуть прикусывая ее зубами. От удовольствия он утробно рычал, ерзал, стремясь сильнее потереться и так уже возбужденным телом о Тоширо.
Прикосновения влажного языка к коже были неприятными. Подросток вертелся, пытаясь хоть как-то увеличить расстояние между ним и арранкаром, упираясь ему в грудь ладонями. Что-то холодное коснулось живота и задвигалось вверх-вниз, в такт движениям Гриммджо. Посмотрев вниз, Тоширо обомлел. Его напугал не столько сам размер стояка, упиравшегося в него, а довольно маленькая деталь, уютно примостившаяся на головке члена арранкара. Небольшое железное кольцо с шариком посередине, выходившее из уретры и входившее в уздечку.
Тоширо сглотнул. О том, что существует пирсинг, он знал. Однако наличие прокола в столь чувствительном месте было для него шоком. Он с ужасом задумался, что с ним произойдет, если довольно внушительный и без дополнительных модификаций член войдет в него, если вообще войдет, конечно.
Гриммджо тем временем не замечал панического страха, сквозившего в глазах мальчишки, и развел его ноги в стороны, улегшись между ними. Тоширо заерзал, то ли пытаясь удобнее устроиться под арранкаром, то ли стараясь выкарабкаться из-под него. Перспективы изначально были далеко не радужные, он думал, что все обойдется, если притвориться шлангом и все пройдет быстро и максимально безболезненно. А потом можно один на один прибить этого наглого кошака. Но только сейчас, когда даже ощущения от горячих губ Гриммджо, целовавших его плечи, грудь, руки, были противными и мерзкими, он понял, что эта штука окажется внутри, и голова начала немного кружиться, к горлу подкатила тошнота. Было такое ощущение, что он вот-вот потеряет сознание.
Из этого состояния его выдернуло жгучее ощущение, когда Гриммджо ввел в него сначала один палец. Тоширо задергался, сопротивляясь, ощущая, как что-то двигается внутри. Это было просто отвратительно. Скользкий и холодный от смазки палец, гадкое чувство. Чужое надрывное дыхание над ухом и хриплый голос:
- Расслабься…
Возможно, он бы и был рад расслабиться, но не выходило. Тело стало как чужое, мышцы напряглись, руки судорожно вцепились в простыни.
Гриммджо ввел второй палец, от чего парень выгнулся дугой, закусив нижнюю губу. Ему не нравилось, очень не нравилось. Тоширо трясло, было больно и противно. От того, чтобы не закричать, его удерживала все та же гордость. Пусть он и был в таком жутком положении, но не позволит себе сказать, как ему сейчас плохо. Хотя Гриммджо видел это и без слов. Тугие мышцы никак не хотели расслабляться, о том, чтобы попытаться развести два пальца и растянуть мальчишку, не могло быть и речи. Несмотря на обильную смазку, было очень неудобно, мышцы, напрягшиеся до предела, сжали пальцы словно тиски. Он попытался протолкнуть их немного поглубже, но непослушное тело не хотело впускать его в себя дальше, чем на пару сантиметров.
Слова, которые он обычно говорил в таких случаях, результата не принесли. Тоширо на все уговоры, что потом будет легче и приятнее, стоит только немного отпустить себя, отвечал каким-то сдавленным полувсхлипом-полурычанием. Промучившись таким образом еще минут десять, Гриммджо вытащил пальцы и привстал, смотря на испуганного, заметно уставшего, вспотевшего, но абсолютно невозбужденного подростка.
- Ладно, черт с тобой. Пока целкой оставлю.
Ухмыльнувшись, он припал губами к приоткрытому рту Тоширо. Тот не сопротивлялся, надеясь, что на этом самое мерзкое закончилось. Но когда язык Гриммджо пролез к нему в рот и начал по-хозяйски тереться кончиком о его язык, мальчишка по инерции, от неожиданности, сжал челюсти.
Не ожидав такого подвоха, арранкар взвился и завыл, прижимая ладонь к губам, злобно глядя на ошарашенного Хитсугаю. Тот с не меньшим удивлением вытирал слюну с подбородка, жалея, что не может сейчас вытереть язык и прополоскать рот.
- Тварь малолетняя, ты чего творишь, гаденыш?!
Тоширо вздрогнул.
- Я не специально!
- Не специально он, - Гриммджо попробовал пошевелить укушенным языком и поморщился. Больновато будет. – Так я тебе и поверил, малявка шинигамская!
- А какого черта ты мне язык в рот засунул?
Тоширо возмущенно уставился на Гриммджо. Теперь пришла очередь арранкара выглядеть ошарашено.
- Ну…так … это… По-взрослому, что ли…
От удивления он забыл определение «французский поцелуй», пребывая еще в легком недоумении.
На Тоширо данное объяснение не произвело впечатления, и он продолжал сердито смотреть на Гриммджо.
- Ты хоть раз целовался? – Вкрадчиво спросил арранкар, внимательно смотря в бирюзовые глаза мальчишки. Тот всего пару секунд прямо смотрел в ответ, а потом все же отвел взгляд, но ничего не сказал. Собственно, такое поведение было понятнее слов. Гриммджо снова оказался перед довольно ошеломляющим фактом.
- Вот и что мне с тобой делать, а? - Джаггерджак как-то немного растерянно посмотрел на Тоширо. – И какого черта я с малолеткой связался! Не потрахать, не поцеловать!
С этими словами, возмущенный Гриммджо скрылся в ванной, громко хлопнув дверью. Хитсугая немного расслабился. Могло быть хуже, но радоваться рано. Что теперь с ним будет делать арранкар, непонятно. Главное, чтобы больше не лез туда, где сейчас ощущалась противная пульсирующую боль.
Стоя под душем, Гриммджо рассуждал о своей нелегкой жизни. О том, как он обрадовался, когда судьба преподнесла ему подарок в виде беловолосого паренька, лежащего без сознания на полу в каких-то развалинах. Видимо, сцепился с кем-то, только вот почему этот кто-то его не добил, остается загадкой. Вспоминал, как он нес его на руках до самого Лас Ночес, лелея самые пошлые и развратные мысли.
Арранкар любил, когда добыча поначалу сопротивлялась, а после умелых ласк начинала стонать, извиваясь в руках, выгибаясь навстречу его губам. Так было всегда. Ему нравилось, когда сильный противник проигрывал в таком своеобразном бою.
С Тоширо он не рассчитал. Не учел, что мальчишка еще не знает, что такое – получать удовольствие, занимаясь сексом. Не знает, каково это, когда по венам течет уже не кровь, а жидкий огонь, и внутри все клокочет и просится наружу, как кипящая лава в вулкане.
Убедить неопытного мальчишку, что все неприятные ощущения пройдут, как только он немного расслабиться, не получилось. И теперь эту самую кипящую лаву Гриммджо приходилось выплескивать «ручным» методом. Мысль о минете растаяла, как только Тоширо наглядно доказал, что у него во рту есть зубы, которыми он может в случае чего воспользоваться. А член – не язык. Вот так им жертвовать Гриммджо не был готов.
Стряхнув с волос капельки воды, он обернул бедра полотенцем и вышел из ванной. В комнате горел только ночник над кроватью, освещая мягким приглушенным светом уже забравшегося под одеяло Тоширо. В больших бирюзовых глазах плясали маленькие отблески, от чего казалось, что у него на глаза навернулись слезы.
Гриммджо обошел кровать и лег с противоположной стороны, потянув на себя большую часть одеяла.
- Спи, мелочь. Утром разберемся, что с тобой делать, - сказал Секста, выключая ночник.
Проснувшись, он обнаружил, что прижимает Тоширо к себе, зарывшись лицом в белоснежные волосы. Вздохнув, Гриммджо втянул носом запах мальчишки, сильнее обхватывая его руками. Мысли строем шагали в голове. Какого лешего он притянул этого шинигами сюда? На что рассчитывал? И зачем он ему был нужен? Мелкий, худой, вздорный, даже целоваться не умеет, а Гриммджо рассчитывал на полноценный секс. Секста поерзал, устраиваясь поудобнее, укладывая голову Тоширо себе на плечо. Рядом с ним было очень тепло. Арранкар еще раз уткнулся носом в растрепанную шевелюру, чтобы снова почувствовать легкий запах дождя. Откуда дождю взяться в пустыне, где нет даже солнца? А запах есть. Приятный, щекочущий запах, да и сам Тоширо пах вкусно. Только чем, арранкар разобрать не мог.
Пользуясь тем, что парнишка еще спит, Гриммджо пробежался пальцами по позвонкам вниз и положил ладонь на ягодицу, немного сжал, поглаживая большим пальцем. Кожа была мягкая, бархатистая.
В голове всплыло высказывание Старрка, что идеальная женская грудь, это та, которая четко помещается в ладонь, не больше и не меньше. Нноитора еще тогда хихикнул, глядя на внушительные формы Халибель, сказав, что по размеру бюста она должна быть не третьей в Эспаде, а пятой. За что получил по не в меру умной голове от Милы-Розы, которая вдобавок еще и сказала, что мужикам с хилыми и тонкими, как у девки, ручками нечего их распускать. Драка тогда была очень занимательная. Посмотреть, как три девушки мочалят зарвавшегося пятого номера, пришел даже Гин.
То грудь, а тут в ладонь помещалась округлая, упругая, мягкая ягодица. Гриммджо даже негромко хохотнул от такой мысли. Тоширо закопошился рядом, проснувшись. Увидев, как он трет заспанные глаза, Секста довольно ухмыльнулся и посильнее сжал ладонь.
- Ну, мелкий, с добрым утром!
Тоширо вздрогнул. Где-то он уже это слышал. И что-то твердое настойчиво буравит ему пупок. Ощущения не из приятных, поэтому он попытался отпихнуть от себя Гриммджо, и немного отполз назад, на расстояние вытянутой руки арранкара, так как ладонь с его задницы он так и не убрал.
- Что? Утренний стояк, все, как положено. – Ехидно улыбнулся Секста. – Как будто у тебя его никогда не было.
Хитсугая нахмурился, глядя на слишком довольного арранкара. Улыбка медленно сползла с его лица, когда он встретился взглядом со смотревшими слишком серьезно бирюзовыми глазами. Кажется, Гриммджо даже икнул, подавившись смешком.
- Не было? – Тоширо спокойно смотрел на него, не собираясь отвечать на заданный вопрос. Хотя, по сути, вопрос был риторическим. Джаггерджак перекатился на спину, накрыв шекспировским жестом глаза ладонью. – За что мне все это?! Чем я так провинился?!
Повалявшись еще немного, он все же встал, сгреб с пола в охапку свою одежду и форму шинигами и отнес в ванную. Свою нужно одеть, а шинигамскую убрать подальше, туда, где он положил его занпакто. Пацана он еще у себя подержит, так что одежда, и тем более меч, ему пока не понадобятся. Что ему делать с Тоширо, он еще не знал, но не слишком заморачивался по этому поводу. В конце концов, он что-нибудь придумает.
Приняв душ и приведя себя в порядок, Гриммджо вышел из ванной и улыбнулся. Все-таки, вид голого Тоширо, сидящего под одеялом у него на кровати, грел душу. Поймав вопросительный взгляд мальчишки, Секста тряхнул шевелюрой и сказал:
- Я на рюмку утреннего чая к Айзен-саме. Будь как мышка, я скоро вернусь.
- Одежду отдай.
Гриммджо ехидно оскалился.
- Не заработал ты еще на одежду.
Направляясь к двери, Секста каждую секунду ждал какой-нибудь выходки от мальчишки. Он даже немного помедлил, стоя на пороге. Ноль реакции. «Странно, проглотил», - думал Секста, направляясь по длинным коридорам в сторону зала для совещаний.
Тоширо устало развалился на кровати. Он уже почти неделю практически не спал, мотаясь по заданиям от соо-тайчо. Измотавшись физически и морально, он еле остался жив в последней стычке. И то, его нашел под обломками здания Гриммджо и принес сюда. Теперь хотелось только одного – хорошо выспаться. Всю эту ночь он провел на грани полудремы, вздрагивая от каждого шороха. Ему постоянно мерещился звук шагов в коридоре, какие-то голоса, причем до боли знакомые. Перед глазами стояла эта нахально улыбающаяся лисья мордочка, от чего его передергивало, как от удара током. Что угодно, лишь бы не встретится с этим предателем лично. Не сейчас, когда все тело ноет после стольких дней без отдыха, когда руки даже одеяло натягивают с трудом, когда так хочется лечь и забыться.
Долгожданный сон длился недолго. Кто-то хорошенько встряхнул его, подняв за плечи и усадив на кровати. Пока Тоширо с трудом пытался разлепить глаза, на шею что-то накинули, потом подняли одну руку, просунув куда-то, затем вторую. Сонно оглядевшись, он понял, что Гриммджо напялил на него свитер, довольно большой по размеру, судя по длине рукава.
- Одевайся давай.
На одеяле рядом лежали шорты. Тоширо слабо соображал, что к чему, но все же кое-как натянул мягкие серые шортики. Кстати сказать, они были по размеру. Еще не совсем проснувшись, он уставился на Гриммджо, силясь оформить в голове хоть какой-то вопрос.
- Мне так больше нравится, - ухмыльнулся Секста. - Дрыхни дальше.
Собственно, это все, на что он был способен в данный момент, поэтому послушался совета и снова лег, удобно устроившись под одеялом.
Проснулся он только вечером. Точнее, это его биологические часы подсказывали, что уже был вечер. В Уэко Мундо всегда была ночь, поэтому приходилось полагаться на внутренний будильник.
Так приятно потягиваться лежа на кровати, разминая немного затекшие мышцы. Усталость прошла, было легко, хотя некий дискомфорт все же присутствовал. Валялся рядом на кровати и со скучающим видом уставился в экран ноутбука, водя пальцем по сенсорной панели. Перевернувшись на живот, Тоширо посмотрел в монитор. Там змейками катились разноцветные бусины, а Гриммджо стрелял по ним случайно выпадавшими шариками. Иногда несколько шариков в змейке взрывалось, и она становилась короче. Хитсугая хмыкнул. Достойное занятие для шестого по силе в Эспаде, ничего не скажешь.
- Тебе что-то не нравится, мелочь? – Спросил Секста, не отрывая взгляд от монитора.
- Ты сказал, что отпустишь.
Тоширо внимательно смотрел на Гриммджо. Тот немного помолчал, выдерживая паузу, потом вздохнул и со вкусом потянулся. Точно, как кошак. Сытый, довольный кошак.
- Сказал. Но тогда условия были немного другими, если ты помнишь.
В синих глазах плясали искорки. Джаггерджак даже не приподнялся, так и остался лежать на спине, лениво поглядывая на Тоширо.
- Тогда я сам уйду.
Мальчишка уже приподнялся, чтобы встать с кровати и отправиться на поиски формы и занпакто, как его с силой опрокинули на спину и тут же придавили руки за запястья к постели. Бездонные и колкие сапфировые глаза оказались очень близко, Тоширо теперь понял, что чувствует кролик, смотря в глаза удаву. Стараясь оставаться внешне спокойным, Хитсугая не отвел взгляд и постарался расслабиться, чтобы не выдать неприятного волнения.
- А что это мы такие дерзкие стали, а? – Коронная улыбка, обнажившая белоснежные клыки. – Проспался, дошло, что с тобой сделать хотели, и теперь строим из себя героя, да? Я ведь не мягкий и пушистый, я же могу сейчас закончить, что вчера начал.
Тоширо внимательно посмотрел в глаза арранкару и спокойно произнес:
- Если бы ты хотел, то еще тогда закончил.
Гриммджо ехидно рассмеялся.
- А я хотел! – Он опустился еще ниже, не отрывая взгляда от бирюзовых глаз. – Ты даже представить себе не можешь, как я хотел!
Секста провел языком по шее, словно в подтверждение своих слов. Тоширо вздрогнул.
- Всей твоей фантазии не хватит, чтобы вообразить то, что я хотел с тобой сделать… - Продолжал арранкар хриплым шепотом, не переставая ласкать языком шею, отодвигая губами воротник свитера, открывая плечо. Мальчишка занервничал, дернулся в сторону от неприятных ощущений, отвернувшись от Гриммджо. Руки были словно в тисках, он даже пошевелить ими не мог.
- А знаешь, как это обидно, когда ты сильно чего-то хочешь, а какая-нибудь мелкая шинигамская дрянь тебе весь кайф ломает?
Арранкар прикусил кожу на шее, рядом с артерией, ставя точку в своеобразном пояснении. Старательно зализав ранку, из которой выступила всего пара капелек крови, уже успокоившийся Гриммджо поднял голову и посмотрел на мальчишку. Тот лежал, напрягшись, как пружина, положив голову на бок. Почувствовав, что Секста прекратил его вылизывать, Тоширо чуть приподнял подбородок и посмотрел на мирно сидевшего рядом арранкара. В нем так быстро менялись эмоции. Еще пару минут назад бездонные глаза напоминали штормовое небо, с проблесками молний гнева, а сейчас лазурные радужки смотрели даже как-то умиротворенно и беззлобно. Руки, державшие его запястья, заметно ослабили хватку.
- Это первый пункт. – Гриммджо откинул непослушную прядку со лба. – Черт, надо патлы подстричь, а то буду как Айзен-сама. С ума сойти.
Тоширо слабо улыбнулся, представив Гриммджо с вселенской любовью и состраданием в глазах и желанием поработить весь мир в душе. Ужасная смесь.
- И второе… Ты как собрался отсюда уходить, а? Ножками? Пешкобусом до Сейрейтея? Дорожка дальняя, я тебе скажу. Да и светит тебе скорее дом казенный, а точнее тюрьма, если ты один даже из моей комнаты выйдешь.
- А как же ты меня отпустить тогда собирался?
Шинигами вопросительно посмотрел на Гриммджо.
- Хочешь меня во вранье уличить? Ты смотри мелкий, я же обижусь и прибью ненароком. Тебе сейчас много не надо.
Секста хищно оскалился и покосился на красный след, оставшийся от его клыков на шее Тоширо.
- Не убьешь, - спокойно сказал Хитсугая. В этом он был абсолютно уверен. Гриммджо не дерется с безоружными. Никогда не нападает исподтишка, всегда бьет прямо, в лоб.
- Будешь меня доставать – точно прибью. – Арранкар ухмыльнулся. Парнишка не промах. Что-что, а сильного противника было видно сразу. – Я вот не пойму, тебе что не нравится, а? Тут тихо, спокойно, нет твоих доставучих друзей. Тебе если женского общества с большой грудью не хватает, так Халибель есть! Она тебе и колыбельную споет, честно, она умеет! Так споет, что потом уснешь с трудом. Ну, или что там тебе эта сисястая на ночь пела. Или она тебе сказки рассказывала? – Гриммджо уже откровенно забавлялся. – У вас, я смотрю, прям монастырь какой-то. Вы это, обет безбрачия не даете, нет? Может, у вас и целоваться под запретом? Этому вашему старикану главному не дает никто уже лет шестьсот, вот он и остальным запретил. А то завидно, небось. А?
Гриммджо не совсем осознавал, какого черта он несет эту чушь. Зачем он уговаривает этого мальчишку остаться? Ответ бился тонкой красной ниточкой в сознании. Потому что ему надоело одиночество. Надоело быть машиной для исполнения приказов, машиной, с мнением которой никто не считался. Надоело ловить на себе презрительные взгляды начальства, которое тоже было не без греха, но которое было сильнее, чтобы заставить остальных поверить в то, что это достоинства. Он не любил быть кому-то благодарным, всю свою жизнь рассчитывая только на себя и свои силы. Он сам бы мог добиться места в Эспаде, даже без этого чертового кристалла. Если у него что-то не получалось и он возвращался с проваленным заданием, слышал лишь мерзкий шелестящий голос: «Что с него взять? Он же просто арранкар». Как будто арранкар – это что-то ограниченное, безмозглое, ни на что не способное. Он знал, что это не так. Знал, что это не его война. Знал, что если станет ненужным, если проиграет в битве и останется лежать где-нибудь в пустыне, никому не будет до него дела. Здесь нет друзей. Здесь каждый сам за себя.
Тоширо думал. Еще никогда решение не было так сложно принять. С одной стороны, он был почти уверен, что сможет в одиночку выбраться из Уэко Мундо. С другой, это «почти» могло обернуться нелицеприятной встречей, за которой последуют не менее гадкие события. Главная битва скоро начнется, ему не хотелось встретить ее в темных катакомбах Лас Ночес.
- Я тебя даже трогать не буду, так и быть. Ну, так, полапаю чуток и перестану. С тебя что, убудет, что ли?
- О, да. После такого я просто обязан остаться, - прошипел мальчишка, пытаясь вытащить руки из ослабевшей хватки.
- Ну, давай, - хохотнул Гриммджо, не выпуская Тоширо, - оставайся. Только обещай, что будешь слушаться, хорошо?
- Иди ты знаешь куда?! – Возмущенный подросток начал усиленно брыкаться. Арранкара подобная возня даже забавляла. Тоширо решил воспользоваться чужим приемом и укусил его за запястье.
- Зараза мелкая, - арранкар несильно ударил его подушкой по голове. Разозленный мальчишка вызывал у него скорее смех, чем страх. – Еда на столе, недоразумение шинигамское. Тебе рыба.
Сердито пробурчав что-то под нос, Тоширо встал с кровати и подошел к письменному столу, на котором стоял поднос с тарелками.
- Пить только чай, ничего другого не держим. Все дорогой-любимый Айзен-сама постарался.
Пусть даже и чай. Пусть даже его готовил сам Айзен-сама. Он сейчас даже от такого бы не отказался. Отдохнувший организм требовал восполнения энергии, ощутимо возмущаясь где-то на уровне желудка. Рыбу, как и рис с салатом, Тоширо съел быстро, не оставив даже веточки петрушки.
Забравшись обратно на кровать, он еще несколько минут просто сидел и смотрел на Гриммджо, который снова гонял разноцветные шарики по экрану.
- Меня будут искать, - тихо сказал Тоширо.
- Скоро?
- Вообще-то, уже должны, - буркнул шинигами. – Я должен вернуться дня через три.
Секста задумчиво уставился на стенку.
- Два дня. Через два дня я открою тебе Гарганту. Согласен?
Арранкар повернул голову на бок, внимательно смотря на Тоширо снизу вверх. Тот спокойно смотрел в ответ, видимо, не собираясь отвечать.
- Тогда иди сюда, - Гриммджо схватил мальчишку и притянул к себе, укладывая рядом на постель. У него было игривое настроение, а от Тоширо так вкусно пахло, что удержаться было просто невозможно.
Он задрал свитер повыше и начал вылизывать упругий живот, наслаждаясь теплотой и мягкостью кожи шинигами. Он вбивал вкус и запах его тела, проводя губами по напрягшимся мышцам, поднимаясь чуть выше, к груди. Мальчишка слабо вздрагивал при каждом прикосновении, но вырваться не пытался. Гриммджо переключился на плечи и шею шинигами, отодвинув воротник, лаская выпирающие косточки ключиц. Тоширо дернулся, ощущения были неприятными. Прикосновения чужих губ ему не нравились, было противно. Возможно, цена мирного пребывания в Лас Ночес уже не казалась ему разумной. Хотелось поскорее убраться из таких горячих и сильных объятий Сексты.
Гриммджо приподнялся на руках, с любопытством смотря на Тоширо.
- Что, совсем не нравится?
- Совсем, - буркнул мальчишка.
- Блин, ну, ты даешь! Я тут вываливаю на него тонны нежности, а он! У тебя что, реально вообще не встает?
Тоширо вздохнул. Ну, что ему сказать? Откуда он вообще знает, как себя он должен вести, согласно представлениям Гриммджо? Если ему не нравились эти ощущения, то он при всем своем желании не сможет это скрыть.
Секста улегся рядом, на бок, подперев голову одной рукой, а вторую положил на живот Тоширо, поглаживая пальцами нежную кожу.
- Слушай, а тебе девочки нравятся? Подружка у тебя есть?
- У меня есть Момо. Мы с ней с самого детства вместе.
- И что, она тебя целоваться не научила?
Тоширо вспыхнул.
- Момо мне как сестра! Почему я должен с ней целоваться?!
Секста вздохнул, театрально закатив глаза.
- Ладно, ладно, остынь. Сестра, так сестра. Мне как-то по барабану. Вон, Халибель, мне по идее сестра. И эти, малохольные, тоже. И ничего, меня это совершенно не останавливает.
Секста подленько хохотнул, вспоминая довольно приятные моменты из своей насыщенной сексуальной жизни.
- У вас вообще существует такое понятие, как моральные нормы? - Тоширо сердито посмотрел на него.
- Ой, ладно тебе. Не читай морали. Ты попробуй сначала, что это такое, а потом меня учить будешь.
С минуту они молчали, каждый переваривал полученную информацию. Хитсугая думал, что это здорово, что он не забивает себе голову такими глупостями и думает о нужных и важных вещах. Гриммджо всерьез задумался, сколько Тоширо лет, и где его держали до вчерашнего дня. Было ощущение, что его отрезали от всего внешнего мира.
- Ну, а эта твоя, рыжая… с шарфиком, - Гриммджо не стал говорить про наиболее яркую деталь в облике подчиненной Тоширо, справедливо полагая, что парень может обидеться на такое. А сейчас хотелось тишины и покоя. – С ней у тебя тоже ничего не было?
- Нет, она мой лейтенант.
- И что?
- И то, - Тоширо насупился. – С чего ты взял, что у нас что-то может быть?
- Нууу… - Гриммджо почесал нос. – Вы же все время вместе. Я и подумал, что может, у вас там что-то есть.
- Ничего у нас нет! Для тебя что, даже понятия «дружба» не существует?! – Тоширо возмущенно уставился на арранкара.
- Существует-существует, мелкий. Когда секса нет, как у нас с тобой сейчас. Мы типа сейчас с тобой дружим, - ухмыльнулся Гриммджо, взяв пальцами подбородок мальчишки, заглядывая в потемневшие глаза. Тоширо успел увернуться от поцелуя, губы впечатались в щеку. Секста засмеялся. – Что, целовать нельзя?
- Нельзя! – Мальчишка сердито смотрел на очень довольного арранкара.
- Почему? – С самым невинным видом спросил тот.
- Потому что это мерзко и отвратительно!
- Ты посмотри, всем, значит, нравится, а тебе – нет?
Тоширо гордо посмотрел на Сексту:
- Это глупое, гадкое и абсолютно бесполезное занятие.
Гриммджо никогда так не хохотал. Серьезный вид мальчишки, вкупе с нравоучительной речью довел его практически до истерики. Несколько минут арранкар пытался отдышаться.
- Да, весело с тобой. Ну, мне интересно, ты действительно о ней не думал, как о женщине?
- Так она и есть женщина. – Тоширо непонимающе посмотрел на Гриммджо.
- Нет, ну, ты никогда не представлял, как вы с ней… блин, я даже не знаю, как сказать-то теперь. – Гриммджо задумчиво почесал затылок, подыскивая наиболее психологически не травмоопасное выражение, чтобы не говорить «секс». - Ну, это… Исполняете дыхательно-пихательные упражнения, во!
Гриммджо был очень доволен тем, что нашелся, как спросить о такой достаточно щекотливой теме.
- Нет, - Тоширо надеялся, что если он произнесет это достаточно четко и его взгляд будет достаточно серьезным, то Секста отстанет. Не тут-то было.
- Рассказывай! Не поверю! Ни разу?! – Гриммджо был удивлен. – Ни разу, за все время, что вы с ней вместе в одном помещении сидели, ни разу у тебя не встал при взгляде на нее?
- На работе нужно думать о работе, а не о непонятно чем.
- Да-да… Я понял, понял… Тебе явно что-то подсыпают в еду. Только все нормальные люди подсыпают так, чтоб стояло, а тебя, видно, берегут. Интересно, может тебя уже старикан сосватал за кого-нибудь, м?
Тоширо фыркнул. Разговор сошел на нет. Рука сексты все так же спокойно лежала у него на животе, иногда поглаживая, отчего сначала было немного щекотно, а теперь он привык. Ладонь была горячая, от исходившего тепла по всему телу разлилась сладкая вялость, не хотелось шевелиться, даже голову поворачивать было лень.
- Так тоже неприятно? – Гриммджо провел рукой по животу, переместив ее на бок.
- Нет.
Ухмыльнувшись, арранкар тут же залез пальцами под резинку шорт и спустил ладонь на ягодицу, ущипнув Тоширо за пятую точку. Мальчишка взвился, вцепившись руками в плечи Гриммджо, возмущенно глядя в озорные глаза.
- Убери, живо!
- Ты же сказал, что тебе приятно, - Секста улыбнулся, крепче сжимая ладонь.
Автор: Amaltiirtare-the-witch
Бета: Amaltiirtare-the-witch
Фандом: Bleach
Персонажи: Гриммджо/Хитсугая
Рейтинг: PG-13
Размер: мини
Статус: Закончен
Предупреждение: не споткнитесь о лежащий на пороге ООС
Художественное оформление: Crazy_werewolf
Дисклеймер: Моя трава, персонажи нет, а так хотелось бы....
От автора: писалось ради пейринга, поэтому любителям логического и красивого обоснуя придется нелегко.
читать дальшеПриходить в себя было до жути неприятно. Вместе с сознанием в реальность возвращалась сильная боль во всем теле, усталость от постоянной работы, не дававшей ни минуты покоя, и слабость. Противная, липкая слабость. Он бы с удовольствием снова закрыл глаза и провалился в сон, если бы в пока еще мутной пелене не мелькала знакомая растрепанная шевелюра неестественно голубого цвета. Хотя, кто бы говорил. У него самого волосы от рождения белые и глаза бирюзовые, так что природа не с ним одним пошутила.
Когда глаза немного привыкли к свету, он уже смог рассмотреть, что арранкар явно очень доволен своим новым приобретением, валяющимся сейчас на кровати в полубессознательном состоянии.
- Ну, с добрым утром, малявка! Очухался, наконец?
Секста радостно скалился, являя взору все свои тридцать два, не считая клыков на маске на щеке. Тоширо поморщился. От громкого голоса в голове что-то как будто взорвалось, добавив в общую картину боли еще несколько оттенков краски.
- Ну, тогда не будем тянуть кота за то самое место, - Гриммджо запрыгнул на кровать и навис над мальчишкой. – Будь паинькой, быстрее закончим, быстрее отправлю тебя домой, к маме.
- У меня нет мамы, - с трудом разлепив губы, буркнул Тоширо. Он прекрасно понимал, что именно Джаггерджак хотел ему сказать. Мысли путались. Видимо, он хорошо приложился об пол головой, когда падал. Его жалкие попытки оттолкнуть от себя наглого арранкара ни к чему не привели. Он еле ощущал свои собственные руки, было такое впечатление, что они набиты ватой. Он бы воспользоваться кидо, если бы смог оформить хоть одну логическую цепочку заклинания у себя в голове.
Арранкар уже снял капитанское хаори и деловито принялся за оби, когда шинигами начал вырываться. Издав довольное урчание, Гриммджо сильнее навалился на него и продолжил увлекательное занятие. Раздевать сопротивляющуюся добычу было интереснее, чем безвольно лежащую, поэтому он с удовольствием запустил руки под ткань косоде, выпутывая мальчишку из шинигамской формы. И кто только ее придумал? Зачем так много тряпок? Хотя, так даже увлекательнее, снимать одну часть одежды за другой, жадно впиваясь взглядом в понемногу открывающееся тело.
Почувствовав, что силы все-таки понемногу возвращаются к мальчишке, судя по тому, что удары стали четче и ощутимее, Гриммджо оскалился и проурчал:
- Веди себя хорошо, а то позову дядю Гина.
Хитсугая вздрогнул. То, что он находится в Лас Ночес, было понятно с самого начала. Но вот то, что кроме Гриммджо здесь еще находятся Ичимару и Айзен, как и вся Эспада вкупе с франсьонами, до него дошло только сейчас.
- Он и так уже знает, что я здесь, - прошипел Тоширо, пытаясь вырваться из захвата.
- Ты не понял, - ухмыльнулся арранкар. – Естественно, он знает. И Айзен знает. Но пока ты ведешь себя тихо и не маячишь реяцу, им и дела нет, что тут происходит. А вот вздумаешь громко кричать или не дай тебе Ками своими шинигамскими штучками воспользоваться, и считай, что ты труп. Морально.
Тоширо притих, с недоверием поглядывая на Гриммджо. Тот вздохнул.
- Поясняю для особо одаренных среди слаборазвитых. Ты – моя добыча. Я тебя сюда притащил и волен делать все, что вздумается. Вон, Улькиорра бабу себе притащил – притащил. Эту, из ваших, как ее там… Не важно. И пока ты не представляешь угрозы, они вмешиваться не будут. Поэтому я и говорю – угомонись.
Пояснение возымело действие. Тоширо перестал так сильно брыкаться, хотя совсем не оказывать сопротивления не позволяла гордость.
Раздев мальчишку полностью, Гриммджо быстро снял с себя одежду и принялся вылизывать шею шинигами, иногда чуть прикусывая ее зубами. От удовольствия он утробно рычал, ерзал, стремясь сильнее потереться и так уже возбужденным телом о Тоширо.
Прикосновения влажного языка к коже были неприятными. Подросток вертелся, пытаясь хоть как-то увеличить расстояние между ним и арранкаром, упираясь ему в грудь ладонями. Что-то холодное коснулось живота и задвигалось вверх-вниз, в такт движениям Гриммджо. Посмотрев вниз, Тоширо обомлел. Его напугал не столько сам размер стояка, упиравшегося в него, а довольно маленькая деталь, уютно примостившаяся на головке члена арранкара. Небольшое железное кольцо с шариком посередине, выходившее из уретры и входившее в уздечку.
Тоширо сглотнул. О том, что существует пирсинг, он знал. Однако наличие прокола в столь чувствительном месте было для него шоком. Он с ужасом задумался, что с ним произойдет, если довольно внушительный и без дополнительных модификаций член войдет в него, если вообще войдет, конечно.
Гриммджо тем временем не замечал панического страха, сквозившего в глазах мальчишки, и развел его ноги в стороны, улегшись между ними. Тоширо заерзал, то ли пытаясь удобнее устроиться под арранкаром, то ли стараясь выкарабкаться из-под него. Перспективы изначально были далеко не радужные, он думал, что все обойдется, если притвориться шлангом и все пройдет быстро и максимально безболезненно. А потом можно один на один прибить этого наглого кошака. Но только сейчас, когда даже ощущения от горячих губ Гриммджо, целовавших его плечи, грудь, руки, были противными и мерзкими, он понял, что эта штука окажется внутри, и голова начала немного кружиться, к горлу подкатила тошнота. Было такое ощущение, что он вот-вот потеряет сознание.
Из этого состояния его выдернуло жгучее ощущение, когда Гриммджо ввел в него сначала один палец. Тоширо задергался, сопротивляясь, ощущая, как что-то двигается внутри. Это было просто отвратительно. Скользкий и холодный от смазки палец, гадкое чувство. Чужое надрывное дыхание над ухом и хриплый голос:
- Расслабься…
Возможно, он бы и был рад расслабиться, но не выходило. Тело стало как чужое, мышцы напряглись, руки судорожно вцепились в простыни.
Гриммджо ввел второй палец, от чего парень выгнулся дугой, закусив нижнюю губу. Ему не нравилось, очень не нравилось. Тоширо трясло, было больно и противно. От того, чтобы не закричать, его удерживала все та же гордость. Пусть он и был в таком жутком положении, но не позволит себе сказать, как ему сейчас плохо. Хотя Гриммджо видел это и без слов. Тугие мышцы никак не хотели расслабляться, о том, чтобы попытаться развести два пальца и растянуть мальчишку, не могло быть и речи. Несмотря на обильную смазку, было очень неудобно, мышцы, напрягшиеся до предела, сжали пальцы словно тиски. Он попытался протолкнуть их немного поглубже, но непослушное тело не хотело впускать его в себя дальше, чем на пару сантиметров.
Слова, которые он обычно говорил в таких случаях, результата не принесли. Тоширо на все уговоры, что потом будет легче и приятнее, стоит только немного отпустить себя, отвечал каким-то сдавленным полувсхлипом-полурычанием. Промучившись таким образом еще минут десять, Гриммджо вытащил пальцы и привстал, смотря на испуганного, заметно уставшего, вспотевшего, но абсолютно невозбужденного подростка.
- Ладно, черт с тобой. Пока целкой оставлю.
Ухмыльнувшись, он припал губами к приоткрытому рту Тоширо. Тот не сопротивлялся, надеясь, что на этом самое мерзкое закончилось. Но когда язык Гриммджо пролез к нему в рот и начал по-хозяйски тереться кончиком о его язык, мальчишка по инерции, от неожиданности, сжал челюсти.
Не ожидав такого подвоха, арранкар взвился и завыл, прижимая ладонь к губам, злобно глядя на ошарашенного Хитсугаю. Тот с не меньшим удивлением вытирал слюну с подбородка, жалея, что не может сейчас вытереть язык и прополоскать рот.
- Тварь малолетняя, ты чего творишь, гаденыш?!
Тоширо вздрогнул.
- Я не специально!
- Не специально он, - Гриммджо попробовал пошевелить укушенным языком и поморщился. Больновато будет. – Так я тебе и поверил, малявка шинигамская!
- А какого черта ты мне язык в рот засунул?
Тоширо возмущенно уставился на Гриммджо. Теперь пришла очередь арранкара выглядеть ошарашено.
- Ну…так … это… По-взрослому, что ли…
От удивления он забыл определение «французский поцелуй», пребывая еще в легком недоумении.
На Тоширо данное объяснение не произвело впечатления, и он продолжал сердито смотреть на Гриммджо.
- Ты хоть раз целовался? – Вкрадчиво спросил арранкар, внимательно смотря в бирюзовые глаза мальчишки. Тот всего пару секунд прямо смотрел в ответ, а потом все же отвел взгляд, но ничего не сказал. Собственно, такое поведение было понятнее слов. Гриммджо снова оказался перед довольно ошеломляющим фактом.
- Вот и что мне с тобой делать, а? - Джаггерджак как-то немного растерянно посмотрел на Тоширо. – И какого черта я с малолеткой связался! Не потрахать, не поцеловать!
С этими словами, возмущенный Гриммджо скрылся в ванной, громко хлопнув дверью. Хитсугая немного расслабился. Могло быть хуже, но радоваться рано. Что теперь с ним будет делать арранкар, непонятно. Главное, чтобы больше не лез туда, где сейчас ощущалась противная пульсирующую боль.
Стоя под душем, Гриммджо рассуждал о своей нелегкой жизни. О том, как он обрадовался, когда судьба преподнесла ему подарок в виде беловолосого паренька, лежащего без сознания на полу в каких-то развалинах. Видимо, сцепился с кем-то, только вот почему этот кто-то его не добил, остается загадкой. Вспоминал, как он нес его на руках до самого Лас Ночес, лелея самые пошлые и развратные мысли.
Арранкар любил, когда добыча поначалу сопротивлялась, а после умелых ласк начинала стонать, извиваясь в руках, выгибаясь навстречу его губам. Так было всегда. Ему нравилось, когда сильный противник проигрывал в таком своеобразном бою.
С Тоширо он не рассчитал. Не учел, что мальчишка еще не знает, что такое – получать удовольствие, занимаясь сексом. Не знает, каково это, когда по венам течет уже не кровь, а жидкий огонь, и внутри все клокочет и просится наружу, как кипящая лава в вулкане.
Убедить неопытного мальчишку, что все неприятные ощущения пройдут, как только он немного расслабиться, не получилось. И теперь эту самую кипящую лаву Гриммджо приходилось выплескивать «ручным» методом. Мысль о минете растаяла, как только Тоширо наглядно доказал, что у него во рту есть зубы, которыми он может в случае чего воспользоваться. А член – не язык. Вот так им жертвовать Гриммджо не был готов.
Стряхнув с волос капельки воды, он обернул бедра полотенцем и вышел из ванной. В комнате горел только ночник над кроватью, освещая мягким приглушенным светом уже забравшегося под одеяло Тоширо. В больших бирюзовых глазах плясали маленькие отблески, от чего казалось, что у него на глаза навернулись слезы.
Гриммджо обошел кровать и лег с противоположной стороны, потянув на себя большую часть одеяла.
- Спи, мелочь. Утром разберемся, что с тобой делать, - сказал Секста, выключая ночник.
Проснувшись, он обнаружил, что прижимает Тоширо к себе, зарывшись лицом в белоснежные волосы. Вздохнув, Гриммджо втянул носом запах мальчишки, сильнее обхватывая его руками. Мысли строем шагали в голове. Какого лешего он притянул этого шинигами сюда? На что рассчитывал? И зачем он ему был нужен? Мелкий, худой, вздорный, даже целоваться не умеет, а Гриммджо рассчитывал на полноценный секс. Секста поерзал, устраиваясь поудобнее, укладывая голову Тоширо себе на плечо. Рядом с ним было очень тепло. Арранкар еще раз уткнулся носом в растрепанную шевелюру, чтобы снова почувствовать легкий запах дождя. Откуда дождю взяться в пустыне, где нет даже солнца? А запах есть. Приятный, щекочущий запах, да и сам Тоширо пах вкусно. Только чем, арранкар разобрать не мог.
Пользуясь тем, что парнишка еще спит, Гриммджо пробежался пальцами по позвонкам вниз и положил ладонь на ягодицу, немного сжал, поглаживая большим пальцем. Кожа была мягкая, бархатистая.
В голове всплыло высказывание Старрка, что идеальная женская грудь, это та, которая четко помещается в ладонь, не больше и не меньше. Нноитора еще тогда хихикнул, глядя на внушительные формы Халибель, сказав, что по размеру бюста она должна быть не третьей в Эспаде, а пятой. За что получил по не в меру умной голове от Милы-Розы, которая вдобавок еще и сказала, что мужикам с хилыми и тонкими, как у девки, ручками нечего их распускать. Драка тогда была очень занимательная. Посмотреть, как три девушки мочалят зарвавшегося пятого номера, пришел даже Гин.
То грудь, а тут в ладонь помещалась округлая, упругая, мягкая ягодица. Гриммджо даже негромко хохотнул от такой мысли. Тоширо закопошился рядом, проснувшись. Увидев, как он трет заспанные глаза, Секста довольно ухмыльнулся и посильнее сжал ладонь.
- Ну, мелкий, с добрым утром!
Тоширо вздрогнул. Где-то он уже это слышал. И что-то твердое настойчиво буравит ему пупок. Ощущения не из приятных, поэтому он попытался отпихнуть от себя Гриммджо, и немного отполз назад, на расстояние вытянутой руки арранкара, так как ладонь с его задницы он так и не убрал.
- Что? Утренний стояк, все, как положено. – Ехидно улыбнулся Секста. – Как будто у тебя его никогда не было.
Хитсугая нахмурился, глядя на слишком довольного арранкара. Улыбка медленно сползла с его лица, когда он встретился взглядом со смотревшими слишком серьезно бирюзовыми глазами. Кажется, Гриммджо даже икнул, подавившись смешком.
- Не было? – Тоширо спокойно смотрел на него, не собираясь отвечать на заданный вопрос. Хотя, по сути, вопрос был риторическим. Джаггерджак перекатился на спину, накрыв шекспировским жестом глаза ладонью. – За что мне все это?! Чем я так провинился?!
Повалявшись еще немного, он все же встал, сгреб с пола в охапку свою одежду и форму шинигами и отнес в ванную. Свою нужно одеть, а шинигамскую убрать подальше, туда, где он положил его занпакто. Пацана он еще у себя подержит, так что одежда, и тем более меч, ему пока не понадобятся. Что ему делать с Тоширо, он еще не знал, но не слишком заморачивался по этому поводу. В конце концов, он что-нибудь придумает.
Приняв душ и приведя себя в порядок, Гриммджо вышел из ванной и улыбнулся. Все-таки, вид голого Тоширо, сидящего под одеялом у него на кровати, грел душу. Поймав вопросительный взгляд мальчишки, Секста тряхнул шевелюрой и сказал:
- Я на рюмку утреннего чая к Айзен-саме. Будь как мышка, я скоро вернусь.
- Одежду отдай.
Гриммджо ехидно оскалился.
- Не заработал ты еще на одежду.
Направляясь к двери, Секста каждую секунду ждал какой-нибудь выходки от мальчишки. Он даже немного помедлил, стоя на пороге. Ноль реакции. «Странно, проглотил», - думал Секста, направляясь по длинным коридорам в сторону зала для совещаний.
Тоширо устало развалился на кровати. Он уже почти неделю практически не спал, мотаясь по заданиям от соо-тайчо. Измотавшись физически и морально, он еле остался жив в последней стычке. И то, его нашел под обломками здания Гриммджо и принес сюда. Теперь хотелось только одного – хорошо выспаться. Всю эту ночь он провел на грани полудремы, вздрагивая от каждого шороха. Ему постоянно мерещился звук шагов в коридоре, какие-то голоса, причем до боли знакомые. Перед глазами стояла эта нахально улыбающаяся лисья мордочка, от чего его передергивало, как от удара током. Что угодно, лишь бы не встретится с этим предателем лично. Не сейчас, когда все тело ноет после стольких дней без отдыха, когда руки даже одеяло натягивают с трудом, когда так хочется лечь и забыться.
Долгожданный сон длился недолго. Кто-то хорошенько встряхнул его, подняв за плечи и усадив на кровати. Пока Тоширо с трудом пытался разлепить глаза, на шею что-то накинули, потом подняли одну руку, просунув куда-то, затем вторую. Сонно оглядевшись, он понял, что Гриммджо напялил на него свитер, довольно большой по размеру, судя по длине рукава.
- Одевайся давай.
На одеяле рядом лежали шорты. Тоширо слабо соображал, что к чему, но все же кое-как натянул мягкие серые шортики. Кстати сказать, они были по размеру. Еще не совсем проснувшись, он уставился на Гриммджо, силясь оформить в голове хоть какой-то вопрос.
- Мне так больше нравится, - ухмыльнулся Секста. - Дрыхни дальше.
Собственно, это все, на что он был способен в данный момент, поэтому послушался совета и снова лег, удобно устроившись под одеялом.
Проснулся он только вечером. Точнее, это его биологические часы подсказывали, что уже был вечер. В Уэко Мундо всегда была ночь, поэтому приходилось полагаться на внутренний будильник.
Так приятно потягиваться лежа на кровати, разминая немного затекшие мышцы. Усталость прошла, было легко, хотя некий дискомфорт все же присутствовал. Валялся рядом на кровати и со скучающим видом уставился в экран ноутбука, водя пальцем по сенсорной панели. Перевернувшись на живот, Тоширо посмотрел в монитор. Там змейками катились разноцветные бусины, а Гриммджо стрелял по ним случайно выпадавшими шариками. Иногда несколько шариков в змейке взрывалось, и она становилась короче. Хитсугая хмыкнул. Достойное занятие для шестого по силе в Эспаде, ничего не скажешь.
- Тебе что-то не нравится, мелочь? – Спросил Секста, не отрывая взгляд от монитора.
- Ты сказал, что отпустишь.
Тоширо внимательно смотрел на Гриммджо. Тот немного помолчал, выдерживая паузу, потом вздохнул и со вкусом потянулся. Точно, как кошак. Сытый, довольный кошак.
- Сказал. Но тогда условия были немного другими, если ты помнишь.
В синих глазах плясали искорки. Джаггерджак даже не приподнялся, так и остался лежать на спине, лениво поглядывая на Тоширо.
- Тогда я сам уйду.
Мальчишка уже приподнялся, чтобы встать с кровати и отправиться на поиски формы и занпакто, как его с силой опрокинули на спину и тут же придавили руки за запястья к постели. Бездонные и колкие сапфировые глаза оказались очень близко, Тоширо теперь понял, что чувствует кролик, смотря в глаза удаву. Стараясь оставаться внешне спокойным, Хитсугая не отвел взгляд и постарался расслабиться, чтобы не выдать неприятного волнения.
- А что это мы такие дерзкие стали, а? – Коронная улыбка, обнажившая белоснежные клыки. – Проспался, дошло, что с тобой сделать хотели, и теперь строим из себя героя, да? Я ведь не мягкий и пушистый, я же могу сейчас закончить, что вчера начал.
Тоширо внимательно посмотрел в глаза арранкару и спокойно произнес:
- Если бы ты хотел, то еще тогда закончил.
Гриммджо ехидно рассмеялся.
- А я хотел! – Он опустился еще ниже, не отрывая взгляда от бирюзовых глаз. – Ты даже представить себе не можешь, как я хотел!
Секста провел языком по шее, словно в подтверждение своих слов. Тоширо вздрогнул.
- Всей твоей фантазии не хватит, чтобы вообразить то, что я хотел с тобой сделать… - Продолжал арранкар хриплым шепотом, не переставая ласкать языком шею, отодвигая губами воротник свитера, открывая плечо. Мальчишка занервничал, дернулся в сторону от неприятных ощущений, отвернувшись от Гриммджо. Руки были словно в тисках, он даже пошевелить ими не мог.
- А знаешь, как это обидно, когда ты сильно чего-то хочешь, а какая-нибудь мелкая шинигамская дрянь тебе весь кайф ломает?
Арранкар прикусил кожу на шее, рядом с артерией, ставя точку в своеобразном пояснении. Старательно зализав ранку, из которой выступила всего пара капелек крови, уже успокоившийся Гриммджо поднял голову и посмотрел на мальчишку. Тот лежал, напрягшись, как пружина, положив голову на бок. Почувствовав, что Секста прекратил его вылизывать, Тоширо чуть приподнял подбородок и посмотрел на мирно сидевшего рядом арранкара. В нем так быстро менялись эмоции. Еще пару минут назад бездонные глаза напоминали штормовое небо, с проблесками молний гнева, а сейчас лазурные радужки смотрели даже как-то умиротворенно и беззлобно. Руки, державшие его запястья, заметно ослабили хватку.
- Это первый пункт. – Гриммджо откинул непослушную прядку со лба. – Черт, надо патлы подстричь, а то буду как Айзен-сама. С ума сойти.
Тоширо слабо улыбнулся, представив Гриммджо с вселенской любовью и состраданием в глазах и желанием поработить весь мир в душе. Ужасная смесь.
- И второе… Ты как собрался отсюда уходить, а? Ножками? Пешкобусом до Сейрейтея? Дорожка дальняя, я тебе скажу. Да и светит тебе скорее дом казенный, а точнее тюрьма, если ты один даже из моей комнаты выйдешь.
- А как же ты меня отпустить тогда собирался?
Шинигами вопросительно посмотрел на Гриммджо.
- Хочешь меня во вранье уличить? Ты смотри мелкий, я же обижусь и прибью ненароком. Тебе сейчас много не надо.
Секста хищно оскалился и покосился на красный след, оставшийся от его клыков на шее Тоширо.
- Не убьешь, - спокойно сказал Хитсугая. В этом он был абсолютно уверен. Гриммджо не дерется с безоружными. Никогда не нападает исподтишка, всегда бьет прямо, в лоб.
- Будешь меня доставать – точно прибью. – Арранкар ухмыльнулся. Парнишка не промах. Что-что, а сильного противника было видно сразу. – Я вот не пойму, тебе что не нравится, а? Тут тихо, спокойно, нет твоих доставучих друзей. Тебе если женского общества с большой грудью не хватает, так Халибель есть! Она тебе и колыбельную споет, честно, она умеет! Так споет, что потом уснешь с трудом. Ну, или что там тебе эта сисястая на ночь пела. Или она тебе сказки рассказывала? – Гриммджо уже откровенно забавлялся. – У вас, я смотрю, прям монастырь какой-то. Вы это, обет безбрачия не даете, нет? Может, у вас и целоваться под запретом? Этому вашему старикану главному не дает никто уже лет шестьсот, вот он и остальным запретил. А то завидно, небось. А?
Гриммджо не совсем осознавал, какого черта он несет эту чушь. Зачем он уговаривает этого мальчишку остаться? Ответ бился тонкой красной ниточкой в сознании. Потому что ему надоело одиночество. Надоело быть машиной для исполнения приказов, машиной, с мнением которой никто не считался. Надоело ловить на себе презрительные взгляды начальства, которое тоже было не без греха, но которое было сильнее, чтобы заставить остальных поверить в то, что это достоинства. Он не любил быть кому-то благодарным, всю свою жизнь рассчитывая только на себя и свои силы. Он сам бы мог добиться места в Эспаде, даже без этого чертового кристалла. Если у него что-то не получалось и он возвращался с проваленным заданием, слышал лишь мерзкий шелестящий голос: «Что с него взять? Он же просто арранкар». Как будто арранкар – это что-то ограниченное, безмозглое, ни на что не способное. Он знал, что это не так. Знал, что это не его война. Знал, что если станет ненужным, если проиграет в битве и останется лежать где-нибудь в пустыне, никому не будет до него дела. Здесь нет друзей. Здесь каждый сам за себя.
Тоширо думал. Еще никогда решение не было так сложно принять. С одной стороны, он был почти уверен, что сможет в одиночку выбраться из Уэко Мундо. С другой, это «почти» могло обернуться нелицеприятной встречей, за которой последуют не менее гадкие события. Главная битва скоро начнется, ему не хотелось встретить ее в темных катакомбах Лас Ночес.
- Я тебя даже трогать не буду, так и быть. Ну, так, полапаю чуток и перестану. С тебя что, убудет, что ли?
- О, да. После такого я просто обязан остаться, - прошипел мальчишка, пытаясь вытащить руки из ослабевшей хватки.
- Ну, давай, - хохотнул Гриммджо, не выпуская Тоширо, - оставайся. Только обещай, что будешь слушаться, хорошо?
- Иди ты знаешь куда?! – Возмущенный подросток начал усиленно брыкаться. Арранкара подобная возня даже забавляла. Тоширо решил воспользоваться чужим приемом и укусил его за запястье.
- Зараза мелкая, - арранкар несильно ударил его подушкой по голове. Разозленный мальчишка вызывал у него скорее смех, чем страх. – Еда на столе, недоразумение шинигамское. Тебе рыба.
Сердито пробурчав что-то под нос, Тоширо встал с кровати и подошел к письменному столу, на котором стоял поднос с тарелками.
- Пить только чай, ничего другого не держим. Все дорогой-любимый Айзен-сама постарался.
Пусть даже и чай. Пусть даже его готовил сам Айзен-сама. Он сейчас даже от такого бы не отказался. Отдохнувший организм требовал восполнения энергии, ощутимо возмущаясь где-то на уровне желудка. Рыбу, как и рис с салатом, Тоширо съел быстро, не оставив даже веточки петрушки.
Забравшись обратно на кровать, он еще несколько минут просто сидел и смотрел на Гриммджо, который снова гонял разноцветные шарики по экрану.
- Меня будут искать, - тихо сказал Тоширо.
- Скоро?
- Вообще-то, уже должны, - буркнул шинигами. – Я должен вернуться дня через три.
Секста задумчиво уставился на стенку.
- Два дня. Через два дня я открою тебе Гарганту. Согласен?
Арранкар повернул голову на бок, внимательно смотря на Тоширо снизу вверх. Тот спокойно смотрел в ответ, видимо, не собираясь отвечать.
- Тогда иди сюда, - Гриммджо схватил мальчишку и притянул к себе, укладывая рядом на постель. У него было игривое настроение, а от Тоширо так вкусно пахло, что удержаться было просто невозможно.
Он задрал свитер повыше и начал вылизывать упругий живот, наслаждаясь теплотой и мягкостью кожи шинигами. Он вбивал вкус и запах его тела, проводя губами по напрягшимся мышцам, поднимаясь чуть выше, к груди. Мальчишка слабо вздрагивал при каждом прикосновении, но вырваться не пытался. Гриммджо переключился на плечи и шею шинигами, отодвинув воротник, лаская выпирающие косточки ключиц. Тоширо дернулся, ощущения были неприятными. Прикосновения чужих губ ему не нравились, было противно. Возможно, цена мирного пребывания в Лас Ночес уже не казалась ему разумной. Хотелось поскорее убраться из таких горячих и сильных объятий Сексты.
Гриммджо приподнялся на руках, с любопытством смотря на Тоширо.
- Что, совсем не нравится?
- Совсем, - буркнул мальчишка.
- Блин, ну, ты даешь! Я тут вываливаю на него тонны нежности, а он! У тебя что, реально вообще не встает?
Тоширо вздохнул. Ну, что ему сказать? Откуда он вообще знает, как себя он должен вести, согласно представлениям Гриммджо? Если ему не нравились эти ощущения, то он при всем своем желании не сможет это скрыть.
Секста улегся рядом, на бок, подперев голову одной рукой, а вторую положил на живот Тоширо, поглаживая пальцами нежную кожу.
- Слушай, а тебе девочки нравятся? Подружка у тебя есть?
- У меня есть Момо. Мы с ней с самого детства вместе.
- И что, она тебя целоваться не научила?
Тоширо вспыхнул.
- Момо мне как сестра! Почему я должен с ней целоваться?!
Секста вздохнул, театрально закатив глаза.
- Ладно, ладно, остынь. Сестра, так сестра. Мне как-то по барабану. Вон, Халибель, мне по идее сестра. И эти, малохольные, тоже. И ничего, меня это совершенно не останавливает.
Секста подленько хохотнул, вспоминая довольно приятные моменты из своей насыщенной сексуальной жизни.
- У вас вообще существует такое понятие, как моральные нормы? - Тоширо сердито посмотрел на него.
- Ой, ладно тебе. Не читай морали. Ты попробуй сначала, что это такое, а потом меня учить будешь.
С минуту они молчали, каждый переваривал полученную информацию. Хитсугая думал, что это здорово, что он не забивает себе голову такими глупостями и думает о нужных и важных вещах. Гриммджо всерьез задумался, сколько Тоширо лет, и где его держали до вчерашнего дня. Было ощущение, что его отрезали от всего внешнего мира.
- Ну, а эта твоя, рыжая… с шарфиком, - Гриммджо не стал говорить про наиболее яркую деталь в облике подчиненной Тоширо, справедливо полагая, что парень может обидеться на такое. А сейчас хотелось тишины и покоя. – С ней у тебя тоже ничего не было?
- Нет, она мой лейтенант.
- И что?
- И то, - Тоширо насупился. – С чего ты взял, что у нас что-то может быть?
- Нууу… - Гриммджо почесал нос. – Вы же все время вместе. Я и подумал, что может, у вас там что-то есть.
- Ничего у нас нет! Для тебя что, даже понятия «дружба» не существует?! – Тоширо возмущенно уставился на арранкара.
- Существует-существует, мелкий. Когда секса нет, как у нас с тобой сейчас. Мы типа сейчас с тобой дружим, - ухмыльнулся Гриммджо, взяв пальцами подбородок мальчишки, заглядывая в потемневшие глаза. Тоширо успел увернуться от поцелуя, губы впечатались в щеку. Секста засмеялся. – Что, целовать нельзя?
- Нельзя! – Мальчишка сердито смотрел на очень довольного арранкара.
- Почему? – С самым невинным видом спросил тот.
- Потому что это мерзко и отвратительно!
- Ты посмотри, всем, значит, нравится, а тебе – нет?
Тоширо гордо посмотрел на Сексту:
- Это глупое, гадкое и абсолютно бесполезное занятие.
Гриммджо никогда так не хохотал. Серьезный вид мальчишки, вкупе с нравоучительной речью довел его практически до истерики. Несколько минут арранкар пытался отдышаться.
- Да, весело с тобой. Ну, мне интересно, ты действительно о ней не думал, как о женщине?
- Так она и есть женщина. – Тоширо непонимающе посмотрел на Гриммджо.
- Нет, ну, ты никогда не представлял, как вы с ней… блин, я даже не знаю, как сказать-то теперь. – Гриммджо задумчиво почесал затылок, подыскивая наиболее психологически не травмоопасное выражение, чтобы не говорить «секс». - Ну, это… Исполняете дыхательно-пихательные упражнения, во!
Гриммджо был очень доволен тем, что нашелся, как спросить о такой достаточно щекотливой теме.
- Нет, - Тоширо надеялся, что если он произнесет это достаточно четко и его взгляд будет достаточно серьезным, то Секста отстанет. Не тут-то было.
- Рассказывай! Не поверю! Ни разу?! – Гриммджо был удивлен. – Ни разу, за все время, что вы с ней вместе в одном помещении сидели, ни разу у тебя не встал при взгляде на нее?
- На работе нужно думать о работе, а не о непонятно чем.
- Да-да… Я понял, понял… Тебе явно что-то подсыпают в еду. Только все нормальные люди подсыпают так, чтоб стояло, а тебя, видно, берегут. Интересно, может тебя уже старикан сосватал за кого-нибудь, м?
Тоширо фыркнул. Разговор сошел на нет. Рука сексты все так же спокойно лежала у него на животе, иногда поглаживая, отчего сначала было немного щекотно, а теперь он привык. Ладонь была горячая, от исходившего тепла по всему телу разлилась сладкая вялость, не хотелось шевелиться, даже голову поворачивать было лень.
- Так тоже неприятно? – Гриммджо провел рукой по животу, переместив ее на бок.
- Нет.
Ухмыльнувшись, арранкар тут же залез пальцами под резинку шорт и спустил ладонь на ягодицу, ущипнув Тоширо за пятую точку. Мальчишка взвился, вцепившись руками в плечи Гриммджо, возмущенно глядя в озорные глаза.
- Убери, живо!
- Ты же сказал, что тебе приятно, - Секста улыбнулся, крепче сжимая ладонь.
Вопрос: Понравилось?
| 1. Да | 8 | (66.67%) | |
| 2. Нет | 4 | (33.33%) | |
| Всего: | 12 | ||
@темы: Хицугая Тоширо, PG-13, Фанфики, Гриммджо Джаггерджек
-
-
07.02.2011 в 20:52Гриммджо убрал руку, пытливо глядя на мальчишку.
- А где можно?
Вопрос был риторическим. Просто Сексте хотелось еще раз посмотреть, как бирюзовые глаза вспыхнут от гнева, брови сердито сдвинутся на переносице, образуя складочку, отчего мордочка Тоширо становилась очень серьезной и смешной одновременно. Мальчишка фыркнул, откатившись от арранкара на другую половину кровати, накрылся одеялом и сказал:
- Я спать.
Гриммджо еще немного повалялся, играя на ноутбуке, но скоро тоже решил лечь спать. Он разделся и забрался под одеяло, прижимая Тоширо спиной к себе. Мальчишка немного побарахтался в его руках, стараясь устроиться поудобнее, и затих.
Все-таки, засыпать с кем-то гораздо приятнее, чем одному. Говорят, что важно не то, с кем спишь, а то, с кем просыпаешься. Последний пункт Гриммджо никогда не волновал. Секс – это способ расслабиться, получить удовольствие. Он никогда не обременял себя мыслями о причинах и последствиях. Если ему хотелось, то здесь уже было не до изящных словесных выражений, признаний и тому подобной дребедени. Он просто находил равного по силе партнера, которого можно через силу затащить в постель. Проблемы возникали только на начальном этапе, когда жертва отбрыкивалась и отнекивалась, дескать «я не хочу». Но Секста не сдавался просто так. Он знал, что если противник сразу не заехал ему между ног и не размазал оставшееся по стенке, значит, он сам не против порезвиться. А все эти отговорки лишь заводили Гриммджо, делая добычу еще более желанной, а победу над ней еще более сладкой. Удовлетворение насущных потребностей, ничего более. В дружбу, привязанность и любовь он не верил.
Тогда какого черта так приятно, когда эта шинигамская мелочь рядом? Почему не хочется его отпускать?
Гриммджо посмотрел на лежащего рядом Тоширо. Сегодня Секста проснулся раньше, чем нужно. Времени еще было предостаточно, так что можно спокойно полежать и поразмышлять. Бывают ли отношения без секса? И зачем они нужны? Голова разболелась от такого скопища вопросов. Раньше он никогда не баловал свой мозг таким объемом мыслей. Жизнь была намного проще, пока ему не взбрело в голову притянуть в Лас Ночес этот белобрысый комок.
Мальчишка ворочался, хмурясь во сне. Секста с интересом наблюдал за ним. В какой-то момент ему послышалось, что Тоширо тихо стонет во сне. «Кошмар, наверное», - решил арранкар, прижимая его чуть сильнее к себе. На удивление, мальчишка выгнулся, положив голову на плечо Гриммджо, и снова застонал. Секста вздрогнул, внимательно посмотрев на шинигами. У того на щеках играл румянец, кажется, он даже шептал что-то между стонами. Положив руку на пах мальчишки, Гриммджо ехидно улыбнулся. У парня стоял. И сон ему снился совсем не страшный.
Секста предвкушал пробуждение Тоширо, ему ужасно хотелось посмотреть в его растерянные глаза. Он даже репетировал фразы, типа «пойдем драконить тузика вместе». Хотелось как-то подколоть мальчишку, все-таки, ничто физиологическое, как оказалось, ему не чуждо.
Ждать долго не пришлось. Тоширо как-то резко дернулся и открыл глаза, возвращаясь в реальность из мира грез. Он с ужасом прислушивался к собственному телу и тому, что оно ему говорило. Было очень гадко и стыдно. Вспомнив, что ему только пару минут назад снилось, мальчишка схватился за голову. Как он мог? Рангику его верный помощник, незаменимый в бою товарищ, она относится к нему с уважением, хоть иногда и позволяет себе некие вольности. Ему было противно, что он грезил о ней в таком пошлом сне. Такого отвращения к самому себе он никогда не испытывал. Хотелось провалиться под землю.
Заготовленное ехидство улетучилось, как только Секста увидел наполненные страхом глаза Тоширо. Он приобнял его за плечи, чуть встряхнул, пытаясь хоть немного его растормошить.
- Эй, мелкий, ты чего?
- Мне надо в душ, - глухо ответил Тоширо. Он медленно сполз с кровати и направился в ванную комнату. Секста не стал идти за ним, чувствуя, что парню и так не слишком уютно в сложившейся ситуации. «Ничего, подрочит, и все будет нормально», - успокаивал себя арранкар.
Прошло где-то с полчаса, когда он уже начал волноваться, что Тоширо до сих пор сидит в душе. В груди как-то неприятно защемило, как от чувства вины. Прошло еще минут десять, и Гриммджо не выдержал. Встав с кровати, он открыл дверь в ванную и нарочито раздраженно крикнул:
- Малявка, ты чего, утонул там?
Мальчишка стоял под струями воды уперевшись руками в стену. Секста медленно подошел к нему, положив руку на худое плечо.
- Ты чего?
Тоширо не повернулся. Сквозь шум воды послышались сдавленные слова:
- Это… все ты… виноват, - мальчишка не то икал, не то всхлипывал, от чего не мог слитно сказать фразу. – Она… мне… дорога, понимаешь? Она… мой друг… Ты не знаешь… что это такое… да?
Гриммджо молчал. Да и что он мог сказать. Кто же знал, что все происходящее во сне Тоширо воспримет так близко к сердцу? Но чувство вины не хотело слышать такое жалкое обоснование и продолжало грызть изнутри.
- Тебе… плевать, да? Вам всем… плевать…
Всхлипывания стали чаще и громче. Тоширо уткнулся лицом в руки, пытаясь заглушить рыдания. Он чувствовал себя очень паршиво. Мысль о том, что ему снова придется смотреть в глаза Матсумото, когда он вернется домой, была невыносима. Он расценивал свой сон как предательство. Предательство той крепкой дружбы и верности, которая была между ним и его лейтенантом.
Арранкар обнял Тоширо за подрагивающие плечи, притягивая к себе.
- Я не хотел. Правда.
Он постоял так еще несколько минут, пока парень не успокоился. Выключив воду, арранкар накинул на него полотенце. В голове пронеслась мысль, чтобы взять его на руки, но Гриммджо решил пока не лезть к нему. Пусть сначала в себя придет.
Одевшись, Тоширо лег на кровать, забравшись под одеяло. Секста еще немного постоял рядом, решая, что делать дальше. Потом все же пришел к выводу, что пока лучше принять душ и принести поесть, а там видно будет. Если пацан к тому времени перестанет на себя злиться, то можно будет с ним поговорить. Гриммджо не представлял, как он будет объяснять мальчишке, что все произошедшее абсолютно нормально для взрослеющего организма. Он сам смутно понимал, почему так получилось.
Вернувшись, Гриммджо поставил поднос с едой на стол. Тоширо все еще лежал, свернувшись калачиком под одеялом.
- Тоширо, - он первый раз назвал его по имени, - я там поесть принес.
Молчание. Гриммджо вздохнул.
- Слыш, мелкий, ты прекрати. Ну, не виноват в этом никто. И вообще, это нормально. Нашел проблему…
- Так думать о своих друзьях это не нормально. Это низко и подло.
- Так в том-то и дело, что ты же не думал! Это не ты, это… это… твое подсознание, - арранкар силился сказать то, что ему всего десять минут назад объяснял Заэль. – Там, короче…ну, так получается, что…
Больше Секста из себя ничего не смог выдавить. Это оказалось слишком сложно и непонятно, хотя Заэль вроде ничего из ряда вон выходящего ему не сказал. Он только лишь многозначительно хихикнул, когда к нему в лабораторию пришел Гриммджо, которого раньше туда никакими коврижками невозможно было заманить, и, смотря куда-то в сторону, будничным тоном попросил объяснить, что означают сны эротического содержания и почему они снятся. Расспрашивать его о причине, повлекшей такое нестандартное поведение, он не стал. Не зря же у него самый высокий показатель IQ среди Эспады.
- Ладно, некогда мне тут с тобой возиться. Вернусь только вечером, чтобы к моему приходу слопал все, что там лежит.
Тоширо не ответил. У него не было аппетита, не хотелось даже шевелиться. Хлопнула дверь, возвещая о том, что Гриммджо ушел по делам. Стало тихо. Через окно светила луна, чертя серебристую дорожку на полу, переползая на кровать. Глаза закрывались.
- Да, все действительно очень запущено, - голос раздался неожиданно близко.
Тоширо подпрыгнул, резко развернувшись к говорившему. На кровати сидел Заэль, изящно закинув ногу на ногу. Он поправил слегка сползшие очки, внимательно посмотрев на подростка.
- Я так и думал, что этот мутант пустоголовый ничего запомнить не сможет. – Ученый вздохнул, оперевшись на руку. – С кем приходится работать, кошмар. Ни грамма серого вещества.
Хитсугая смотрел на него, удивленно моргая. Что он несет?
- Все приходится самому делать, - Заэль окинул Тоширо изучающим взглядом. – Мда, странный выбор, странный. Хотя, довольно интересный экземпляр. Ну, ладно, сейчас не об этом. Кто-то должен тебе это объяснить.
Заэль выдержал театральную паузу, потом вдохнул воздуха в грудь и начал:
- Думаю, стоит начать с чего-то более близкого и понятного. Допустим, с цветочков. Как ты знаешь, у них есть пыльца, такая желтенькая, похожая на пудру. Так вот, эта самая пыльца находится на тычинках, и они вместе являются мужским репродуктивным органом. А еще у цветочков есть пестик, это женский репродуктивный орган.
Тоширо показалось, что он сошел с ума, и все происходящее просто его больная фантазия.
- Ты сюда пришел мне о цветочках рассказывать?
Заэль усмехнулся.
- Ну, если про цветочки ты уже знаешь, то мы можем перейти к рыбкам. Тебе наверное известно, что рыбки откладывают икру. Это..
- Стоп! – Тоширо понял, что эта лекция может длиться бесконечно, от рыбок к птичкам, от птичек к хомячкам и так далее. – Что ты этим пытаешься мне сказать?
- Я хочу тебе сказать, что хватит глупить и забивать себе голову всякой ерундой. В твоем возрасте сны эротического содержания всего лишь признак того, что твое тело взрослеет. И это объективный процесс, хочешь ты этого или нет, но это факт. Сон всего лишь отражение процессов, происходящих в подсознании, а это не в твоей власти контролировать. Возможно, тебя и оградили от всякого рода «запретной» информации, или ты сам себя оградил, тут детали не важны, но расти и взрослеть ты не перестанешь. А твой лейтенант появилась в этом сне просто потому, что она тебе ближе всех, ты ее постоянно видишь. К тому же, как мне рассказывали, она обладает сильно выраженными первичными половыми признаками. Так что, ничего удивительного, что твое подсознание так реагирует.
-
-
07.02.2011 в 20:53- Ты еще многого не знаешь. И, раз уж я здесь, так и быть, сделаю Гриммджо одолжение и займусь твоим сексуальным воспитанием.
С этими словами Заэль вывалил на кровать перед ошарашенным Тоширо кучу журналов.
- Начнем, пожалуй, с основного. Ты, наверное, уже заметил, что мужчина и женщина отличаются по внешнему строению, - арранкар развернул два журнала. На одной фотографии была изображена обнаженная стройная длинноногая блондинка, а на второй загорелый мужчина, с рельефной мускулатурой. Тоширо почувствовал, как начинает краснеть до самых кончиков ушей.
- Не надо! Убери! – Подросток отпихнул от себя глянцевые издания, отодвигаясь от Заэля подальше. «Он реально псих!» - вертелось в голове.
Арранкар поймал его за ногу и потянул на себя.
- Уберу, если ты съешь все, что лежит на тарелке, - глаза хитро блеснули.
Тоширо быстро кивнул. Что угодно, только не лекция с наглядными пособиями. Кто знает, что этому ненормальному в голову взбредет. Еще не хватало практических занятий, а это Заэль мог устроить, он нутром чувствовал.
Мальчишка поднялся с кровати и умял завтрак, надеясь, что арранкар выполнит свое обещание и не будет больше приставать. Заэль с улыбкой наблюдал, как он уплетает онигири за обе щеки, чуть не давясь от спешки. Удостоверившись, что подросток действительно все съел, Октава направился к выходу, не забыв прихватить все «наглядные пособия».
- Гриммджо вернется к вечеру, так что не скучай, посмотри телевизор. Его ноутбук должен где-то на диване валяться, как всегда. Никакого уважения к технике.
Тоширо проводил розоволосого арранкара взглядом, пока за ним не закрылась дверь. Надо было чем-то заняться, пока не пришел Джаггерджак. Он порылся в завалах подушек на диване и выудил оттуда изрядно поцарапанный ноутбук. Видимо, с техникой Гриммджо действительно не ладил. На рабочем столе было всего несколько иконок. Щелкнув наугад по какому-то цветному значку, Тоширо понял, что эта та самая игра, в которую играл арранкар. По экрану поползли змейки из разноцветных шариков, нужно было стрелять по ним, собирая комбинацию из трех и более шариков одного цвета. Тогда они взрывались, змейка укорачивалась, и на счет зачислялись очки. За этим нехитрым занятием незаметно пролетели несколько часов.
Устав от сидения в одном положении, подросток отложил ноутбук, потянулся, разминая шею и плечи. Луна все так же светила на унылом небе, было такое ощущение, что время остановилось. Тоширо поднялся с дивана и подошел к окну. Скучная, однообразная картина, которая никогда не меняется. Как можно жить в таком месте? Хитсугая вздохнул. Или ему кажется, или ему одиноко без Гриммджо? Страшно было признаться себе, что он уже привык к присутствию арранкара рядом.
Тоширо обернулся, заслышав звук приближающихся шагов. Дверь тихо отворилась, впуская довольно уставшего Сексту. Он не сказал ни слова, а прямиком направился в душ. Парень забрался на кровать, ждать, когда тот выйдет из ванной.
Через пятнадцать минут Гриммджо вернулся и рухнул на постель, уткнувшись лицом в подушку. В комнате повисло молчание. Тоширо сидел рядом, не зная, стоит ли ему спрашивать, как дела, и вообще, стоит ли что-либо сейчас говорить.
- Эй, мелкий, - Джаггерджак первым нарушил тишину, - ты массаж делать умеешь?
Тоширо пожал плечами.
- Я не знаю, никогда не пробовал.
- Ладно, не важно. Помни мне спинку, а?
Подросток кивнул, подсаживаясь ближе, и положил руки ему на лопатки.
- Да на меня сядь, бестолочь.
Тоширо насупился, но ничего не сказал. Он уселся верхом на Гриммджо, устраиваясь поудобнее.
- Не тяжело?
- Неа.
Мальчишка положил руки на плечи арранкара, сжимая, массировал большим и пальцами, продвигаясь ближе к шее.
- Можно посильнее, не боись, не раздавишь.
Хитсугая продолжил разминать уставшие мышцы, обводя пальцами каждый позвонок. Он спустился до дыры, размышляя, что дальше.
- Теперь то же самое, только снизу вверх.
Тоширо последовал совету и продолжил массаж. А в голове засел вопрос: что будет, если коснуться внутренней поверхности дыры арранкара?
Гриммджо урчал, как кот, иногда немного выгибая спину, чтобы мальчишка мог посильнее пройтись пальцами по позвоночнику. Было приятно, мышцы расслаблялись, тело наполнялось вялостью и истомой. Он уже практически спал.
Тоширо никогда не был любопытным. Но бывали моменты, когда что-то не давало ему покоя, пока он не выяснял, что к чему. И сейчас, он постоянно возвращался взглядом к дыре пустого. Сначала он подумал, что можно просто спросить Гриммджо, что произойдет, если его потрогать там. Но сейчас Джаггерджак был настолько разморен, что не хотелось его тревожить. Да и вероятность того, что он просто пошлет куда подальше вместо ответа, была достаточно высока. Поэтому Тоширо решить проверить сам. Он еще раз прошелся ладонями вниз по спине, затормозив у дыры. Гриммджо не подавал признаков жизни, продолжая спокойно сопеть в две дырочки. Тоширо медленно переместил руки на бока, потом вовсе убрал. Оставалось теперь решить, как провести эксперимент. Лезть в дыру всей ладонью было как-то невежливо. Поэтому он осторожно вошел в пустое пространство указательным пальцем. Ничего не произошло. Да и ощущения были обычными, ничего особенного. Осмелев, Тоширо аккуратно провел подушечкой пальца по внутренней стороне дыры. Кожа была очень мягкая и нежная на ощупь, было приятно к ней прикасаться. Только вот Гриммджо почему-то выгнулся дугой, чуть не скинув с себя мальчишку.
- Ты куда руки тянешь, малявка?
- Извини, я не хотел! Просто, интересно было, что… если тебя там… потрогать, - Тоширо виновато опустил глаза. Секста хмыкнул и ссадил его с себя на кровать, переворачиваясь на спину.
- Щекотно мне будет, очень щекотно.
Тоширо недоверчиво покосился на него.
- А тебе что, только там щекотно?
- Ну, не только там. Но в дыре кожа чувствительней.
Тоширо многозначительно хмыкнул.
- Теперь я знаю твое слабое место, - ухмыльнулся подросток.
Гриммджо окинул его взглядом из-под прикрытых век. Потом резко подмял под себя, прижимая к постели.
- А какое у тебя слабое место, м?
- Не скажу, - Тоширо показал ему язык. В синих глазах заплясали чертики.
- Ты хочешь, чтобы я его нашел, да? Учти, искать буду языком.
Гриммджо запустил руки под свитер, губами припав к шее Тоширо. Тот вцепился ему в запястья, извиваясь, как уж на сковородке.
- Не надо!
Секста довольно оскалился.
- Так не интересно. Ты быстро сдался. Ну, так где у тебя слабое место?
- Коленки, - Тоширо улыбнулся, глядя арранкару в лицо, - с внутренней стороны.
Гриммджо нехорошо ухмыльнулся, освободил одну руку и потянулся к ногам шинигами. Мальчишка просчитал его действия и начал вырываться, стараясь при этом пощекотать арранкара. Возня длилась минут пятнадцать, после чего уставшие, вдоволь насмеявшиеся и взмокшие, они наконец-то улеглись под одеяло.
- Только не трепись слишком, понял, мелочь?
- Я подумаю, - ответил Тоширо, поворачиваясь на бок.
- Убью, - пообещал Гриммджо.
- Не успеешь, - зевнул подросток.
- Зараза.
- Неженка.
- И в кого ты такой? – Вздохнул Секста.
- С кем поведешься… - Хмыкнул Тоширо.
- От того и забеременеешь, - хохотнул Гриммджо.
Сон пришел быстро и незаметно, укрыв обоих разноцветным покровом.
Утром Тоширо проснулся первым. Он сбросил с себя одеяло вместе с конечностями Гриммджо, которые тот успел на него закинуть. Быстро соскочив с кровати, парень отправился в душ, намереваясь немного освежиться.
Вернувшись в комнату, он застал уже проснувшегося арранкара за поеданием завтрака. Секста с упоением терзал огромный кусок мяса, издавая звуки, немного похожие на рычание. Не дожидаясь приглашения, мальчишка принялся за свою порцию. Последний день в Лас Ночес начался совсем неплохо.
После они немного поспорили, чем заниматься дальше. Тоширо предложил посмотреть кино, а Гриммджо настаивал на игре в карты на желание. В итоге, они сели смотреть телевизор, после того, как арранкар три раза подряд проиграл Тоширо. Секста был очень рассержен тем, что мелкий обставил его в покер. Но долго злиться он не умел, и как только мальчишка удобно улегся на ковре перед огромным экраном, он тут же пристроился рядом и сгреб его, как подушку, пристроив подбородок на лохматом затылке. Тоширо попытался отпихнуть его от себя. Но тщетно. Если арранкар что-то схватил, то не отпускал до последнего. Поэтому, пришлось успокоиться и смотреть кино в обнимку. Было тепло и уютно, но негативных сторон тоже хватало. Когда в фильме шел напряженный момент, Гриммджо стискивал Тоширо так, что ему казалось, он слышит хруст собственных ребер. К счастью, обошлось без травм.
Под конец дня, когда уже ничего не хотелось делать, они развалились на кровати, думая каждый о своем. Тоширо думал о том, как будет здорово наконец-то вернуться домой. Он уже успел соскучиться по работе, по Матсумото и остальным. Гриммджо думал, что как только за мальчишкой закроется портал, все снова станет на свои места. Арранкары, шинигами, Айзен со своими прихвостнями. И на облюбованное местечко вернется одиночество. Хотя, у него на память останутся воспоминания об этих нескольких днях, когда он наплевал на все условности. Все же, идея притащить Тоширо в Лас Ночес оказалась не такой уж и плохой.
Секста задумчиво водил пальцами по животу Тоширо. У него останутся воспоминания, ему вполне достаточно. А что останется мальчишке? Мысль пришла как всегда неожиданно.
- Слыш, мелкий, - Гриммджо дернул его за прядь волос. – Давай тебе пупок проколем, а?
Тоширо внимательно посмотрел на арранкара. Не то, чтобы он был удивлен. К странным и непонятным идеям Сексты он уже попривык, но это было что-то новое.
-
-
07.02.2011 в 20:55- Ну, это… Красиво, что ли…
- Глупости. – Тоширо отвернулся от него, глядя куда-то в окно.
- Ты ведешь себя, как старый хрыч! В конце концов, может пора уже сделать что-то соответствующее твоему возрасту?!
- Я не хочу ничего прокалывать. Какой в этом смысл?
Гриммджо немного помолчал. Потом порылся в карманах куртки, лежавшей на спинке кровати, выудив оттуда что-то маленькое.
- Вот, - Секста положил вещицу на живот мальчишки, - я выбирал, думал, тебе на память останется, от меня.
Тоширо взял безделушку. Это оказалась серебряная сережка для пирсинга в виде дракона с красными глазами-стразами.
- На память? – Парень немного опешил. Он как-то не думал, что ему должно остаться что-то материальное на память об этих днях. Ему вполне хватит воспоминаний и переживаний. – Но… у меня нет ничего, чтобы оставить тебе…
Гриммджо хмыкнул, прижимая мальчишку к себе.
- И не надо. Мне вполне хватит того, что ты сделал.
Хитсугая помедлил еще немного. Пирсинг это было слишком. С другой стороны, за эти несколько дней он пережил несколько не очень приятных событий, но приобрел кое-что взамен.
- А почему пупок?
- Потому что все остальное будет заметно. На лице ничего не проколешь, уши тоже. Язык нельзя, ты разговаривать нормально не сможешь. Соски будет видно, а пупок вроде как и не очень доступное глазу место.
Секста посмотрел на все еще колеблющегося Тоширо.
- Не понравится, снимешь потом. Заживет и следа не останется.
Хитсугая вздохнул.
- А кто прокалывать будет?
- Я.
Мальчишка недоверчиво посмотрел на арранкара.
- Что?! Я умею! Я себе сам пирсинг делал, да и другим тоже, и не раз.
- Там ты тоже себе сам пирсинг делал?
Секста ухмыльнулся.
- Не-ет. Там мне Халибель прокалывала. Кстати, а знаешь, где у нее сережки?
- Не знаю и знать не хочу, извращенец!
Гриммджо хохотнул, потрепал Тоширо по волосам.
- Лежи пока здесь, я за спиртом.
Арранкар поднялся с кровати и пошел в ванную. Там, в шкафчике, стоял бутылек с медицинским спиртом, крем для заживления, обезболивающий гель и игла для прокола. Взяв все эти нехитрые приспособления, он вернулся в комнату, разложив все на прикроватной тумбочке.
- Двигайся ближе.
Тоширо подполз к краю кровати, держа в руках сережку.
- Так, это давай мне, надо в спирт окунуть, - Гриммджо забрал серебряного дракона и завернул в смоченную спиртом ватку. Потом протер место будущего прокола ваткой и намазал анестетиком, после чего продезинфицировал руки.
Хитсугая немного нервничал, внимательно следя за каждым движением арранкара. Не то чтобы он боялся боли. Просто ощущение от того, что у него скоро появится серьга в пупке, как-то захватывало дух, что ли. Иногда в голове мелькала мысль, что еще не поздно отказаться, Секста не станет его заставлять, но он гнал ее куда подальше. Воспоминания о том, что произошло с ним за такой короткий промежуток времени, стоили того, чтобы оставить о них такой знак. В память о том, что и у темной стороны есть светлые пятна.
- Расслабься, - Гриммджо достал иглу, предварительно протерев ее спиртовой ваткой.
При виде довольно толстой иголки у Тоширо невольно екнуло сердце.
- Закрой глаза, если страшно, - Секста примеривался, где лучше сделать прокол.
- Нет, я хочу видеть.
Тоширо вздрогнул, когда почувствовал, как что-то прокалывает кожу. Больно не было, было как-то неприятно от ощущения инородного предмета, движущегося в теле. Парень выдохнул, расслабляясь. Самое противное позади. Осталось вдеть сережку. Надо сказать, Гриммджо действительно делал все так, как будто был профессионалом. Максимально быстро, чтобы мозг не успел почувствовать боль к моменту, когда сережка уже вдета в отверстие.
Арранкар отложил иглу в сторону и намазал место прокола слоем крема.
- Это Заэль его сварганил, - пояснил Секста. – Завтра уже все заживет.
Мальчишка молча кивнул. После такой эмоциональной встряски организм клонило в сон. Тоширо зевнул. Гриммджо довольно оскалился:
- Ну, все. Теперь считай, что это моя метка. Так что не вздумай там с кем-нибудь у себя шуры-муры крутить.
- Ты извращенец, псих, жуткий собственник и страдаешь параноей!
- Таких комплиментов мне еще никто не говорил. Малявка, это на тебя пары спирта так влияют? Знал бы, напоил бы еще в первый день.
- А потом бы откачивал от алкогольного отравления все оставшееся время, - Тоширо сонно посмотрел на не в меру довольного Гриммджо, который не уставал любоваться результатом трудов своих.
- Больно умный, я посмотрю. Спи уже. Завтра мне опять по пустыне мотаться, Айзен-сама приказал. Так что утром отправлю тебя к маменьке и со спокойной душой за работу.
Тоширо хмыкнул, натягивая на себя одеяло. Секста убрал все на место, и улегся рядом. Теперь ему было спокойно. Мальчишка не забудет то, что произошло. Уже никогда.
Гриммджо проснулся с утра пораньше, вытащил из тайника форму шинигами и занпакто. Разложив все на кровати, он посмотрел на спящего мальчишку. Маленький, худой, спит, свернувшись калачиком. Все же, арранкар привык видеть такую картину каждое утро. Это как-то добавляло позитива в его не очень легкую жизнь. Да и знание того, что это мелкое шинигамское недоразумение сидит в его комнате, грело душу, когда Гриммджо бегал по пустыне по поручениям от Владыки. Он был уверен, что мальчишка его не ждал, когда оставался один. Но все же, возвращаться в комнату, где не так пусто, было намного приятнее.
Отмахнувшись от жужжащих в голове мыслей, Секста начал расталкивать мальчишку.
- Подъем, мелкий. Пора, собирайся.
Тоширо сел на кровати, протирая глаза. По его ощущениям, было раннее утро, вставать было тяжело. Увидев на одеяле свою форму и занпакто, подросток тут же проснулся и начал натягивать одежду. Закрепив меч, Тоширо вздохнул. Вот и все. Где-то позади чертыхался Гриммджо, пытаясь что-то найти.
- Гриммджо, - позвал Тоширо. – Мы же теперь опять будем врагами?
- Да, пацан. Все, как в старые времена.
- Это хорошо. Значит, враги навсегда?
- Ага.
Что-то затрещало. Секста открыл Гарганту.
- Иди уже, мелкий. Не споткнись по дороге.
Тоширо стиснул кулаки. Пора. Он стоял у входа в черную бездну и не знал. Он не знал, что сказать на прощание. Хотя, зачем? Последнее слово всегда оставалось за Гриммджо. Пусть так будет и в этот раз. Не оглядываясь, Тоширо прыгнул в портал, который вернет его в тот мир, к которому он привык. Но что-то, конечно, в нем изменится. Изменится он сам. Совсем чуть-чуть. И этого вполне достаточно.
-
-
07.02.2011 в 21:30