[chem-Bleach]

Название: Гриммджо умеет краснеть
Автор: Silvery ака Silverymouse
Бета: Sai_desu
Пейринг: Гриммджо/Улькиорра
Рейтинг: PG-13
Жанр: юмор, романс
Предупреждения: ООС (по желанию)
Дисклеймер: от прав отказываюсь
Состояние: завершено
Размещение: запрещено
От автора: по заявке Бобр-тян «хочу невхарактерно горяче-бурнодеятельного Ульку, который изо всех сил косит под глыбу льда, но пытается дое**ться до Гримма)))» По крайней мере, я старалась писать именно по ней ^_^”

В Уэко Мундо было не то чтобы очень весело, но и скучать Айзен-сама не позволял. Однако все же выдавались такие моменты, когда Улькиорре нечем было заняться. В такое время он бесцельно бродил по многочисленным коридорам Дворца, пока его не вызывал к себе Владыка и не давал какое-нибудь поручение. Ну или еще внезапные происшествия не происходили, хотя это случалось крайне редко.
Сегодняшний вечер выдался именно такой, поэтому Кварта неторопливо бродил по заученному маршруту. Повернув за угол, он почувствовал, что с другого конца коридора к нему приближается знакомая реятсу, а ее обладатель незатейливо ругается. Улькиорра раздраженно поджал губы от слишком громкого голоса, звучавшего в этом пустом коридоре на несколько тонов выше, и отошел немного в сторону, желая быстрее избавиться от источника шума. Но, поравнявшись с ним, Гриммджо резко повернулся и, скалясь, ткнул пальцем в лицо Шифферу:
- Извращенец хренов! – прорычал Секста, невидящим взглядом прожигая Улькиорру. Тот удивленно приподнял бровь, но не шелохнулся:
- Что ты несешь, мусор? - Гриммджо дернулся от холодного, ничего не выражающего кроме безмерного презрения голоса, будто очнувшись, и перевел взгляд на Кварту, словно видя его впервые.
- Пошел на хер! Сам мусор! – заметив, что почему-то держит палец у лица арранкара, быстро убрал и продолжил путь, матеря на чем стоит Уэко Мундо «чокнутых извращенцев и их долбанные руки». Улькиорра посмотрел ему в спину, затем развернулся в первоначальном направлении, но так и замер, вглядываясь в черноту коридора, будто ожидая, что оттуда еще кто-нибудь выскочит. Постояв так несколько секунд, Шиффер оглянулся и таким же неспешным шагом направился за исчезнувшим из виду Гриммджо. Не то чтобы ему действительно было интересно узнать причину столь неконтролируемого состояния Сексты, но так как заданий никаких пока не находилось, он решил, что это будет лучше его «прогулок».
Объект нашелся очень быстро, потому как не обнаружить его реятсу в это время мог только обычный смертный, а не услышать его ругательства – глухой. Судя по всему, Гриммджо по пути так же случайно подцепил Гина и, видно, сказал ему нечто поинтересней «хренова извращенца», потому как Ичимару-сама явно наслаждался ситуацией и ехидничал так, будто делает это последний раз в жизни. Улькиорра с невозмутимым видом прошел мимо, пользуясь тем, что на него не обращают внимания, и прислушался к своеобразному разговору. Нового ничего от мусора он не услышал, в очередной раз убеждаясь в скудном словарном запасе Сексты, но стоило ему скосить взгляд на его лицо, как Шиффер вначале даже не поверил своим глазам и замер, разглядывая. Гриммджо был красный. И судя по поджатым губам и по-особенному нахмуренным бровям, будто обиженно, не от гнева и злости. На соратника Айзена-сама Улькиорра даже не взглянул – этого не требовалось, чтобы понять, насколько тот счастлив.
- А что же такое, Гриммджо-кун? – ехидно пропел Гин, не давая возможности Сексте уйти. – Неужели ты сбежал, как трусишка?
- Я не трус! – рявкнул тот, сжав кулаки и посмотрел прямо в прищуренные глаза.
- Охотно верю, - издевался Ичимару: улыбнулся так широко, как никогда раньше, и театрально всплеснул руками. – Но я бы и подумать не мог, что ты никогда не проходил через… это!
Лицо Гриммджо покраснело еще больше, хотя взгляд от «лисьей морды» не отвел:
- Проходил! И не раз! – тем же тоном ответил он.
- А два, - добавил Гин и противно захихикал, глядя, как, взревев и сжав кулаки до хруста костяшек, Секста исчез за поворотом. – Опять сбежал, трусишка.
Следующие несколько часов Улькиорра посвятил тому, что следил за всеми передвижениями Гриммджо, будучи уверенным, что он себя хоть как-нибудь да раскроет. Но ничего заслужившего его внимания больше не происходило, и он отправился на вечернее чаепитие к Владыке.
Там-то все и выяснилось. Точнее пролил свет на загадочное происшествие Заэль, позабавив Айзена-сама своим открытием. Оказывается, что взрывной и заносчивый Гриммджо испытывает возбуждение, если провести пальцем по внутренней стороне его дыры. Нужно ли говорить о том, сколько любопытных нашлось, захотевших это проверить? В тот вечер Улькиорра первый раз в своей жизни испытал странное чувство, похожее на людское сострадание, потому как сам переживал те же ощущения, когда кто-либо касался его дыры.
На следующее утро Шиффер столкнулся с хмурым, но притихшим Секстой около главного зала и невольно бросил взгляд на его живот, а когда тот, не обратив на него внимания, прошел мимо, обернулся и посмотрел на открытую спину. Хоть он вчера и видел, как рычал от злости и досады «мусор», когда особо ловкие дотрагивались до чувствительного места, но удержаться не смог. Впервые наблюдая, как Джаггерджек краснел, и этот факт почему-то казался Улькиорре интересным. Поэтому, полностью спрятав свою реятсу, бесшумно подошел сзади и почти нежно прикоснулся ладонью к темной коже. Гриммджо дернулся и резко обернулся, а Шиффер отступил на шаг и, повернув голову в сторону, скосил на него бесстрастный взгляд.
- И ты туда же, чертов урод! – закричал Секста, положив руку на эфес своего меча. Его ноздри вздувались, а лицо исказила ярость. Лишь скулы заливал блеклый румянец. – От тебя такого не ожидал, ублюдок!
Улькиорра продолжал молчать, глядя не мигающими глазами в злой прищур напротив, а затем опустил взгляд ниже, к просторным хакама, словно проверяя, не наврали ли. Гриммджо тоже опустил голову, проследив за его взглядом и бессильно рыкнув развернулся, чтобы уйти в свою комнату или вообще подальше от Дворца, чтобы успокоится и расслабиться вдали от этих извращенцев-неудачников, но стоило ему повернутся к Кварте спиной, как по всему телу словно ток прошел, а пах будто обожгло. Резко обернувшись, он застал Шиффера в том же положении что и раньше.
- Какого хрена ты творишь, ублюдок?! Нарываешься? – навис над невозмутимым Улькиоррой Джаггерджек. На что тот моргнул и совершенно обычным для их общения тоном ответил:
- Сейчас ты нарываешься, мусор.
- Я?! А какого хрена ты меня… трогаешь?! – щеки Гриммджо снова приобрели розоватый оттенок, а Кварта удовлетворенно моргнул и вновь безмятежно опустил взгляд вниз, на те же белые хакама. Он ожидал, что Секста взбесится и нападет, ну или исчезнет, но тот замер статуей и смотрел прямо Улькиорре в лицо, словно чего-то ожидая, а затем Джаггерджек поднял руку на уровне пояса и указал пальцем на топорщившуюся ткань.
- Тебе с этим придется что-то сделать, - зло усмехнулся Гриммджо, нахальными глазами встречая взгляд Шиффера.
- Вот еще, - презрительно бросил Улькиорра и повернулся уходить, но вокруг его запястья сомкнулась горячая ладонь, притягивая назад.
- Отпусти сейчас же, мусс… - угрожающе начал было Кварта, но замер широко раскрыв глаза и приоткрыв рот, выдыхая. На лице Сексты отразилась такая гамма эмоций, что позавидовал бы даже Арониро.
- Так-так, - прошипел Гриммджо, облизнув губы и не отрывая взгляда от глаз Улькиорры, наклонился к его груди. Как так получилось, что мусор успел рвануть молнию, обнажая его шею и открывая дыру, Шиффер даже не подумал – все его мысли были прикованы к кончику языка арранкара, которым тот провел в опасной близости от особо чувствительного места. По позвоночнику пробежала легкая дрожь, когда теплый язык обвел края дыры, но в тот же момент Улькиорра опомнился и на указательном пальце начало образовываться серо. Гриммджо заметив это, отпустил его и отпрыгнул на несколько метров, продолжая довольно скалиться.
- Может быть мне пустить слушок, как…- начал было Секста, но его резко перебили:
- Ты не посмеешь, - спокойно произнес Шиффер и ушел, не дожидаясь ответа, на ходу дотрагиваясь кончиками пальцев до того места, где прошелся язык арранкара. Улькиорра никогда не врал, тем более себе, поэтому спокойно воспринял тот факт, что ему понравилось, и если бы это был не мусор, возможно, он бы остался. Но это всего лишь мусор, да еще и угрожал раскрыть его тайну, пустить слух, а вот этого Кварта допустить не мог.
На вечернее чаепитие Улькиорра шел совершенно спокойным, как и всегда. Даже если Гриммджо и рассказал кому-то, то есть всем, проверять не полезут – в этом он не сомневался. Но если Джаггерджек это действительно сделал, то жить ему останется несколько минут: он же так долго желал померяться силами - вот его мечта и сбудется.
Стоило ему сесть на свое место и бросить короткий взгляд на Гриммджо, Улькиорра все понял, потому что тот сиял и пребывал в крайне приподнятом настроении, а остальные вели себя как обычно, следовательно, никто кроме них двоих не догадывался о маленькой тайне Шиффера. Если ничего не ударит в мозг - вдруг таковой имеется? - мусору и он ни слова не скажет про свое недавнее открытие, то, так уж и быть, Кварта к нему не притронется больше никогда в жизни.
- Гриммджо-кун сегодня такой довольный, - подал голос с другого конца стола Гин и сделал маленький глоток чая. – Случилось чего?
- Есть такое! – заикнулся Секста и посмотрел Улькиорре в глаза, но через мгновение удивленно моргнул, чувствуя как его щиколотки коснулась чья-то нога и он уже догадывался, чья именно, но не решался в это поверить.
- Как интересно! – заулыбался еще сильнее Гин и чуть склонил голову в бок, чтобы лучше разглядеть лицо собеседника. – И что же?
Нога проехалась выше, и Гриммджо резко выдохнул, уставившись в чашку, потому как не мог поверить в реальность происходящего. Но проверить – банально заглянуть под стол – он не решался из-за внезапно возникшей мысли, что не хочет разочароваться. А сидящий напротив с равнодушной рожей Улькиорра не подавал никаких признаков того, что это делает именно он.
- Кажется, Гриммджо-кун подогревает интерес, - обратился к остальным Ичимару и вновь повернулся к Сексте, делая еще один глоток. Тот скосил на него удивленный взгляд, словно не понимая, что разговаривают именно с ним и, взяв в обе руки чашку, тоже отпил немного чая.
- Ну так что? – прервал повисшее молчание Нноитора, нетерпеливо ерзая на стуле. – Или ты язык проглотил?
- Да пошел ты! – встрепенулся Гриммджо и запальчиво посмотрел на арранкара, припоминая, как тот вчера особо усердствовал, чтобы его полапать. Последовавшую за этим перебранку остановил Айзен, вежливо, как умел только он, попросив их не ссорится в этот прекрасный вечер, и оставшееся время все тихо слушали болтовню Гина, который выбрал предметом своих рассуждений именно Гриммджо. Однако Джаггерджек не реагировал на едкие замечания в свой адрес, продолжая смотреть в безразличные глаза напротив, в то время как чужая нога скользила по его собственной, заставляя придвинуться ближе к столу.

Улькиорра выходил из зала последним и ни сколько не удивился, увидев прислонившегося к стене Гриммджо. Тот поднял на него задумчивый взгляд и чуть слышно вздохнул.
- И что это было? – спокойно поинтересовался он, разглядывая вначале лицо Кварты, а затем узкие плечи, и обманчиво хрупкую фигуру.
Шиффер мельком взглянул на него и, засунув руки в карманы, продолжил свой путь. Растолковывать столь элементарные вещи казалось ниже его достоинства.
- Я вопрос задал вообще-то! – начал раздражаться Джаггерджек и, оттолкнувшись от стены, подошел вплотную к Улькиорре, чувствуя кожей его духовную силу, которую тот не потрудился приглушить, как делали это многие из Эспады. Махнув рукой в сторону зала, он продолжил. – Зачем ты это сделал… там?
- У тебя не хватает мозгов, чтобы подумать? – не глядя на арранкара, спросил Улькиорра, не желая отвечать прямо, потому как мысли, к которым он пришел во время чаепития, показались ему нелепыми, и озвучивать их он не собирался.
- То есть ради того, чтобы я промолчал? – нахмурился Гриммджо, чувствуя, как испытывает нечто похожее на досаду. Такое с ним случалось крайне редко, но причина оставалась неизменной – Кварта.
- Я так и думал. Мозгов у тебя нет, - коротко взглянув на Сексту, он направился дальше по коридору, оставив размышлять того над сказанным и сделанным. Однако уже через несколько секунд на лице Гриммджо появилась безумная улыбка, а плечи расправились еще шире, чем обычно:
- Он не назвал меня мусором, - и спустя мгновение на том месте никого уже не было.