Картинки

[Crystal Sphere]

1. 2.

смотреть дальше

3. 4.

Вопрос: Какой рисунок больше понравился? (можно выбрать все)

1. Первый, "Dragons"		33	(35.48%)
2. Второй, Куросаки Ичиго		21	(22.58%)
3. Третий, Ичиго с духовным мечом		17	(18.28%)
4. Четвёртый, Хицугая в банкае		22	(23.66%)
Всего:		93 Всего проголосовало: 53

@темы: Абарай Ренджи, Ишида Урюу, Фанарт, Иккаку Мадараме, Куросаки Ичиго, Хицугая Тоширо, Садо Ясутора (Чад)

---

[lyhenae]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Tsubacisou-art 5

[lyhenae]

@темы: Ичимару Гин, Улькиорра Шиффер, Фанарт, Tsubacisou, Айзен Соске, Гриммджо Джаггерджек, Иль-Форте Гранц, Тоусен Канаме

---

Антигравитация

[k8]

Давно хотелось на эту тему порассуждать, тем более что, как мне кажется, она ни объясняется как-то явно в каноне, ни используется в фантворчестве.

Сразу же оговорка - я веду речь об аниме, ибо в манге, во-первых, сложно понять динамику процесса, во-вторых и в-главных - я её просто почти не читала.

Но в аниме мы все видели, как герои не столько даже летают, сколько зависают в воздухе, где способны вести бой. И это не художественный приём для красоты - они не только могут зависать, они могут потом с этой высоты падать (как упал Гриммджо во время боя с Ичиго).

Есть ли в каноне - манге, датабуках - какие-нибудь данные об этой способности? И если нет - давайте её как-нибудь коллективно оформим, что ли - придумаем механизм действия и ограничения.

@темы: Матчасть, размышления

---

[мария антуанетта в кедах]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

[Leyana]

Порция разных кирогиновских страшно флаффных драбблов.
За IC категорически не ручаюсь.

Название: Приручение
Автор:  Leyana
Персонажи: Ичимару, Кира, Шинсо
Жанр: романс флафф бессовестный
Рейтинг: PG
Дисклеймер: все права на Шинсо принадлежат Jen & Kris
Посвящение: [L]ЧП_*Шутиха*[/L] с благодарностью за.

1.
- Изу-уру, хватит чахнуть над документами.
Кира, подавив вздох, отложил кисть. Этот тон в исполнении Ичимару Гина означал, по меньшей мере, добродушный настрой, так что следовало ловить момент.
- Чаю? – лейтенант постарался улыбнуться как можно очаровательней – хотя это и трудно сделать, когда в глаза будто песку насыпали, а углы рта оползают вниз. Квартальная отчетность – это вам не шутки.
- С жасмином? – предположил Ичимару, расплываясь в одной из самых впечатляющих ухмылок. Кира с содроганием подумал, что у нормального человека такая гримаса вызвала бы судороги или паралич лицевых мышц.
- С жасмином, - согласился он. Ичимару прекрасно умел создавать видимость свободного выбора для своих подчиненных, но Кира, вопреки сложившемуся мнению, наивным мальчиком вовсе не был и на такие фокусы не покупался. Впрочем, это не мешало ему охотно следовать правилам игры.
- Какой аромат, - благодушно произнес Гин, когда Изуру вернулся из подсобки, где по молчаливому согласию капитана устроил себе кухоньку.
- Обычный, - Кира, балансируя подносом, задвинул за собой седзи. Ичимару не переставал удивлять лейтенанта даже после многих лет знакомства – его поведение трудно было рассчитать, оставалось довериться интуиции.
- Ты скучный, Изуру, - капитан молнией взметнулся в воздух, обхватил за талию, прижал к себе; Кира даже не успел понять, когда поднос очутился на столе. – Уже и комплимент сказать нельзя.
- Не положено, - Изуру выскользнул из цепких рук, машинально поправил ворот косодэ. К бесцеремонности Гина он худо-бедно привык, научился даже делать вид, что его не смущает ладонь руководителя, словно невзначай ложащаяся на его плечо или бедро.
- Все бы тебе по правилам делать, - фыркнул Гин.
Кира вздохнул… и дернулся – что-то скользнуло по руке вверх и перебралось на спину, будто провели куском ткани или… меха? Послышался шорох, а потом Изуру краем глаза увидел, что над плечом возникла остренькая, похожая на лисью, мордочка со смешными прищуренными глазками.
В противовес, глаза Ичимару стали практически круглыми; он в немом изумлении уставился на змееподобного пришельца, полностью перебравшегося на плечи Киры. Лейтенант молча порадовался, что он уже видел что-то подобное – помнится, Гин очень удивился, когда понял, что его маленький и невинный на вид лейтенант…
- Ты… ты показываешься… ему? – Ичимару протянул руку к существу. Оно в ответ совершенно по-гиновски фыркнуло и потерлось мордочкой о щеку Киры. Лейтенант машинально погладил покрытый мягким пепельным мехом длинный хвост, который свешивался на грудь. Кончик хвоста изогнулся и пощекотал Кире ладонь; тот невольно улыбнулся.
- Не могу поверить, - Ичимару укоризненно уставился на довольно урчащего зверька. – Своевольничаешь, значит…
- Это Ваше? – Кира невинно улыбнулся. – Тогда заберите, пожалуйста, - он аккуратно снял существо с плеч и вручил Гину. Меховая лента, сверкнув серебром, метнулась по рукаву, потом вниз по хаори и исчезла.
- Пей чай и возвращайся к отчетам, - велел Ичимару, усаживаясь на свое место.
Кира неслышно перевел дух. Благодушие руководителя испарилось, но хотя бы не случилось бури. В ярости – неприкрытой и почти расчетливой – Ичимару был страшен. Трудно было представить, как бы он отреагировал, узнав, что лейтенант уже с месяц подкармливает чудного зверька – как и Гин, тот был весьма охоч до сладкого. Надежда на то, что капитан смирится с положением вещей, вообще не было.
Изуру вздохнул и понес нетронутый чай в подсобку.
Шинсо, насмешливо пофыркивая, наблюдала из-за плеча Ичимару за ломаными, будто нервными, движениями его руки и за его грустным лейтенантом. Что бы там ни думали себе эти двое – она сдаваться не собиралась.

2.
Мягкий серебристый мех приятно пушился под пальцами. Кира задумчиво поглаживал изогнутую, как у дракончика, шею зверушки; та благодарно пофыркивала в ответ.
Идиллия была разрушена весьма бесцеремонным образом:
- Изуру! - фусума грохнули с такой силой, что в них наверняка появилась пара новых трещин.
- Да, капитан? - Кира привстал, изображая услужливую покорность.
- Где Шинсо? - без улыбки спросил Ичимару.
Изуру поежился. У него категорически не получалось соотнести добродушное существо с безжалостным занпакто капитана. Казалось, единственной общей чертой у них была поразительная скорость - вот и сейчас змеелиса исчезла быстрее, чем Гин мог бы ее заметить.
- Она с утра не показывалась,- с самым честным видом заявил Кира.
Капитан, внимательно изучавший лицо подчиненного, нехорошо сощурился:
- А с вечера?..
Кира невольно сглотнул. Все же, иногда... совсем редко... он боялся Гина. Нетрудно было представить, как судорожно сжимающиеся - признак с трудом сдерживаемого гнева - худые пальцы смыкаются на горле того, кто испортил Ичимару настроение.
- Вечером появлялась, - сознался лейтенант.
Ичимару сверкнул глазами, недобро усмехнулся... и вышел, снова хлопнув створками. Кира перевел дух и вернулся к отчетам.

- Хочешь желе? Нет? Капризная... Ладно, в следующий раз припасу хурмы.
Шинсо, свернувшаяся на плечах у Киры наподобие воротника, довольно сопела. Балованная оказалась лиса, невольно подумал он, почесывая ее за ушком.
Вкрадчивое "Изуру..." прозвучало в сонной тишине дома, как гром; секундой позже на плечо, освободившееся от тяжести Шинсо, легла горячая рука. Кира мгновенно подобрался, ожидая самого худшего. Следовало отругать себя за беспечную привычку запирать двери только перед сном... но он просто не мог поверить, что Ичимару действительно наведался в поместье лейтенанта.
- Вылезай, проказница, - голос прозвучал неожиданно мягко. - Я знаю, что ты здесь. Я... - последовала пауза, словно Ичимару - подумать только! - колебался. - Я сдаюсь, слышишь?
Кира вздрогнул - то, что его сгребли в охапку, было совершенной неожиданностью. Ичимару прижался сзади, зарылся носом в волосы, защекотав затылок. Пальцы прогулялись по плечу, потом по ключице, сдвигая ткань юкаты...
- К-капитан?.. - слабым голосом проговорил Кира. - Что Вы делаете?..
- Я сдаюсь... - мурлыкнул Гин, без стеснения - впрочем, Кира не был уверен, что капитану ведомо такое чувство - потираясь щекой о плечо Киры. - Я потакаю своим - и ее - слабостям...
Изуру мог бы поклясться, что высунувшаяся из-под стола мордочка Шинсо выражает умиление. Дольше полюбоваться на своенравное существо ему не дали: Ичимару, не слушая вялых протестов, уложил лейтенанта на спину и принялся развязывать пояс. Кира мысленно посетовал, что в их отряде фраза "расслабься и получай удовольствие" имеет самое наглядное подтверждение. Впрочем, не сказать, чтобы он был уж очень против...

Шинсо вернулась в дом приглянувшегося ей мальчика только под утро. Мальчик спал, улыбаясь во сне. Ичимару, сцапав его и по-хозяйски подмяв по себя, чутко дремал; создавалось впечатление, что он подергивает несуществующим лисьим ухом. Удовлетворенно вздохнув, Шинсо улеглась подле них и уснула с мыслью о том, что теперь пожизненное содержание на сладостях ей гарантировано.


Название: Капитан?..
Автор: Leyana
Персонажи: Ичимару/Кира (или наоборот... не рискну сказать точно)
Жанр: романс
Рейтинг: PG-13 (если поискать)
Дисклеймер: все не мое
Предупреждения: автор - неисправимый флаффер и ХЭшник, так что даже не надейтесь
Посвящение: BlackRaspberry

- Капитан, я принес чай...
- Капитан, вот обещанные сладости...
- Капитан, идите спать, я закончу отчеты...
- Капитан...
- Капитан?.. Вы спали?
- Дремал, - ворчливо отозвался Гин, приоткрыв один глаз. - Больным и раненым людям нужен покой, неужели не знаешь?
- Простите, я не хотел, - Кира поклонился, протянул пакет. - Я принес хурму... Вы ведь... по-прежнему ее любите?
Гин фыркнул. Впрочем, на лейтенанта - бывшего лейтенанта - он не сердился. В прошлый раз он очнулся, когда над койкой нависла еле видимая в полумраке Сой Фонг, раздраженно отчитывающая дежурного медика - какой у нее все-таки противный голос; до этого просыпался от боли, ничего не видя, сквозь шум в ушах разбирая голоса врачей... А сейчас боль отступила, комнату заполнял золотистый свет, проникающий сквозь бумагу, а в руках у Изуру заманчиво шуршал пакет с лакомством. Жаль, с улицы не доносилось ни звука.
- Барьер вокруг палаты поставили, а ошейник не надели, - едко проговорил Ичимару, садяь. - И тебя впустили без оружия.
- На больных и раненых не надевают ошейник, неужели не знаете? - Кира опустился на краешек кровати.
Ичимару покосился на него; веко дернулось, что у нормального человека означало моргание. Он бы решил, что спит, но эта мягким тоном высказанная почти-дерзость ему точно не могла присниться.
- Принести чаю? Думаю, Унохана-тайчо разрешит... - Кира мило улыбался.
Гин покачал головой, выражая недоверие собственным мыслям. Будто не было ничего - ни предательства, ни сражений... Мальчик простил его? Наверное... он всегда отличался умением прощать.
- Не хотите... - Изуру, неправильно истолковав движение, вздохнул чуть слышно. Поднялся, опираясь о постель, словно стараясь подольше задержать руку рядом с телом Гина.
- Отдыхайте, капитан...
- Погоди. Почему ты называешь меня так? Я слышал, у вас ведь есть новый капитан.
- Вас еще не разжаловали, - ровно ответил Кира. Опущенные ресницы дрогнули. - Новый капитан, он... с ним произошел несчастный случай. Не смею более мешать Вашему отдыху.
Ичимару снова фыркнул. Не так уж мальчишка и изменился - как и всегда, хотел одного, делал другое. Повезло ему, что капитан, соответственно статусу, брал ответственность на себя.
- Не торопись, - Гин потянулся и, ухватив Киру за руку, дернул к себе. Только-только зажившее плечо словно заново пронзил меч, но пришлось стерпеть.
- Капитан?! - Изуру, схваченный в охапку, распахнул глаза - синие-синие, бездонные, без капли страха и недоверия, такие, которые Гин вспоминал в Уэко - и замер. И так и не шелохнулся, пока Ичимару, согнавший с лица привычную улыбку, вдумчиво целовал податливые губы. Будто не было ничего.
Потом Кира прижимался к капитану, пряча лицо у него на груди, вздыхал, глубоко и прерывисто, будто долго плакал до этого. А Гин гладил его по голове, нежа руку о мягкие волосы, и незаметно морщился от боли в ребрах, стиснутых железными руками только на вид хрупкого лейтенанта.
Навздыхавшись вволю, Кира все-таки собрался уходить: с благоговением, непонятным Гину, поцеловав его худые пальцы, распрямился и направился к выходу. Замер на пороге, словно вспомнив что-то, вернулся к постели, вынул из рукава лист бумаги и положил Гину на колени. Поклонился церемонно и быстро ушел.
Ичимару удивленно пошевелил носом. Взгляд, обращенный к оставленному документу, выхватил фразы: "ввиду особых обстоятельств", "отменить приказ о смертной казни", "ограничить свободу до особого распоряжения". Внизу, почти над самой подписью сотайчо, мелко и слегка неровно, будто второпях, было добавлено: "Приказ о лишении капитанских регалий помилованного Ичимару Гина считать недействительным до окончательного решения суда".
Надо же... действительно не разжаловали.


Название: Okaeri nasai
Автор: Leyana
Персонажи: Ичимару, Кира
Жанр: скорее джен О_о
Рейтинг: G
Дисклеймер: все чужое, даже идея
Предупреждения: ХЭ
Посвящение: BlackRaspberry в качестве продолжения вот этого драббла.

- Он вернулся, - ровно заявил на экстренном собрании со-тайчо.
…
- Он вернулся?! – Ренджи, из Генсея прямиком направившийся на гулянку у Мацумото, поперхнулся саке.
…
«Он вернулся», - шептались рядовые шинигами по всему Сейретею.
…
Кира-фукутайчо в своем кабинете работал с архивными документами.
…
Дважды предатель, прославленный и ославленный Ичимару Гин гулял по лабиринту улиц и улочек города. Произошедшее все же выбило его из колеи – теперь он искал место, где можно было бы переждать бушующие в верхах ураганы и отойти от совершенного.
Он-то прекрасно знал, почему, зачем – и ради кого – он вернулся. Однако все остальные, видимо, даже предположить не могли, что с ним делать дальше. Гин описывал плавно сужающиеся круги около расположения своего бывшего отряда, а сбитые с толку посланники Сой Фонг, не скрываясь, ходили за ним.
Изуру, кажется, не было до всего этого дела. Закончив работу и отправив пятого офицера с подшивками в библиотеку, он покинул расположение отряда и умчался в неизвестном направлении. Во всяком случае, так Гину доложил дежурный, поглядывающий на экс-тайчо с явной неприязнью. Ичимару на это только усмехнулся. Он не пробыл в городе и дня, а встречные – даже желторотые птенцы, только-только выпущенные из Академии и не заставшие Гина в Готэе – шарахались от него и бормотали проклятия. Здешние жители не верили Гину так же, как он не верил им. Все абсолютно честно.
Он бы мог отправиться к Ран-чан – и сделал бы это, но она сама случайно – или не совсем случайно – попалась навстречу. И прошла мимо, чуть кивнув, словно показывая, что узнала Гина, но принимать его, как прежде, не намерена. Он порадовался, что при Мацумото не оказалось ее ершистого капитана – шум и вполне возможная со стороны Тоширо попытка убийства были бы неуместны.
Поэтому, покружив еще немного по Сейретею, Ичимару отправился искать дом своего бывшего лейтенанта. В маленькой уютной усадьбе Киры он уже бывал и легко нашел дорогу.
С энгавы было очень удобно любоваться рябью на поверхности маленького пруда. Шум листвы навевал приятную тоску; Гин улегся на надраенные до блеска доски и постепенно погрузился в сон.
Проснулся он, когда почуял знакомую рейацу. Кира будто возник из ниоткуда – замер неподалеку, взглянул… Гин ожидал настороженности или злости, но в синих глазах была только усталость. Ичимару сел, подобрав длинные ноги; впервые в жизни на ум не шли нужные слова – язвить тут не стал бы даже он.
Изуру вздохнул, покачал головой… сделал пару шагов и, очутившись прямо перед бывшим капитаном, опустился на землю. Гин смотрел, как печальный усталый мальчик с больными глазами обнимает его колени, и не мог поверить глазам.
- Изуру… - собственный голос показался бесцветным и таким же чужим, какой показалась худая рука, которая одобрительным жестом легла на голову мальчика.
Кира поднял лицо – в уголках глаз поблескивала, наливаясь, хрустальная влага. Снова чуть качнул головой и тихо, но очень твердо, с отголоском восхитительно обнадеживающей радости, сказал:
- Ты вернулся.

Названия не предусмотрено.
Автор:  Leyana
Персонажи: Гин/Изуру (тут уж точно =3)
Жанр: и не уговаривайте - однозначно флафф
Рейтинг: PG-13
Дисклеймер: не мое - и не хотелось
Предупреждения: отсутствие смысла
Посвящение: RianoneL с любовью так бы и убил

1.
- Тай-чо, - голос Киры чуть дрожит.
- Да, Изуру?
- Нет… ничего… - и снова эта едва заметная нерешительная нотка проскальзывает в речи. Может показаться, что он напуган – нет, просто расстроен. Капитан вынудил его подчиниться приказу, которого Кира, побаиваясь отчасти, всячески избегал.
- Ты такой кроткий, Изуру, - говорит Ичимару. Обычно это подразумевает упрек. «Когда уже ты научишься давать отпор, Изуру?» Но особая интонация… если бы Ичимару Гин не был Ичимару Гином, Кира осмелился бы назвать это нежностью. Впрочем, мечтать не вредно.
- Ты слишком послушен, - и снова… Удивительно – ведь упрекать человека, добровольно позволяющего над собой глумиться, вполне в духе Ичимару.
Меж тем тонкие, пугающе сильные – Кира знает, ему приходилось сражаться с капитаном почти всерьез – пальцы, едва касаясь затылка, перебирают золотистый шелк. Кира с трудом сдерживает невольную дрожь – легкую, сладкую и, главное, совершенно ни к чему не обязывающую. Можно на минуту позволить себе поверить, что эта ласка предназначена ему, а не рассыпающимся прядкам – он уже не жалеет, что поддался на провокацию.
Осторожные руки оглаживают чуть растрепавшуюся челку, собирают отросшие уже до плеч волосы. Надо обрезать, думает Кира… и тут же забывает о своем желании – пальцы, ловя выпавшую прядь, задевают шею, чуть царапают ногтями, и от этого по спине бежит приятно щекочущий холодок. Едва ощутимое движение – и золотой шелк пленен алой лентой, которую Ичимару загодя достал из рукава.
Кира смотрит в зеркальце, бог весть откуда взявшееся в их офисе и услужливо поставленное перед лейтенантом – аккуратный коротенький хвост плотно перехвачен этой самой лентой с кокетливым бантиком. Кто бы мог подумать, что Ичимару-тайчо умеет… умеет так издевательски медленно вести пальцем по шее, по плечу – ткань не помеха осторожному, будто пробующему кожу на вкус, движению. Изуру боится шелохнуться – молчание кажется хрупким, как мотылек, вьющийся вокруг лампы.
Гин наклоняется к уху недвижно сидящего лейтенанта, трогает губами мочку – не поцелуй, всего лишь прикосновение. И бархатным шепотом, из-за которого Кира пропускает большую часть слов, произносит:
- В наказание за покорность будешь ходить в таком виде весь день… - Он берет безвольно лежащую на столе руку Киры. – В следующий раз я повяжу ленту на запястье… Потом на шею… - Наклонившись ниже, на мгновение прижимается щекой к плечу. – И так далее, пока ты не научишься давать отпор...
Мгновение – и капитан уже стоит на пороге своего кабинета, привычно расплывшись в едкой ухмылке. Качает головой и исчезает внутри, оставив одурманенного Киру разбираться с бумагами и мыслями.
Когда у Изуру все же перестают дрожать руки, он берется за кисть. Машинальное заполнение отчета не мешает думать о том, что капитан едва ли хочет на самом деле научить его непокорности. Он выбрал для этого очевидно неправильный метод…

2.
- Я же говорил, И-зу-ру, - тянет над ухом капитан. Кира стискивает зубы, отчаянно краснея – его смущает не столько уверенная рука Ичимару на запястье, сколько собственная реакция на происходящее.
- Ты должен быть немного смелее, - почти по слогам выпевает Гин. Сквозь патоку голоса чуть царапает металл, и Кира еле заметно вздрагивает. Капитан истолковывает это по-своему:
- Чего-то боишься, Изуру?
Кира опасается отвечать – дрогнет голос, и капитан снова поймет его неправильно. Поэтому он просто качает головой – чуть резче, чем хотел, челка картинно прокатывается по лицу, несколько тонких волосков прилипает к влажным губам. Он и сам не замечает, что часто облизывается – быстрым, еле заметным движением.
- Это хорошо-о… - дыхание ласкает шею, легкой щекоткой пробегая по затылку. Ичимару затягивает узел, другой, после убирает руку – медленно, слишком медленно, словно искушает податься в прикосновение, продлить момент близости… Кира, сцепив зубы, терпит, сдерживает слишком резкий вдох.
- И-зу-ру, дай другую… - змеей ползет по коже шепот.
Кира покорно поднимает безвольно лежащую на столе руку – удивительно, не дрогнула, хотя внутри у лейтенанта все сжимается, почти приятно, почти сладко. Ичимару – наркотик, разъедает душу и, кажется, самою плоть, но от осознания этого вызванная его присутствием эйфория не проходит.
- Маленький, покорный Изуру… - Гин небрежно захлестывает петлю – алая ткань невозможно ярко выделяется на мраморе кожи с просветами венок. Стягивает запястья вместе, явно наслаждаясь легким замешательством Киры и его дрожью, которую невозможно скрыть. Сухие пальцы Гина замирают угловатыми крючьями, словно он раздумывает, вцепиться ли в жертву сразу или еще поиграть.
- Нет, так ты не сможешь работать… - будто невзначай поглаживает по руке, задирая рукав, поддразнивает плотными, жесткими подушечками чувствительное местечко на сгибе локтя… Кира прикусывает губу, больно, противно – не до крови, но кожицу содрал, через несколько минут проявится яркий след. Зачем дразнит? Провоцирует на взрыв недовольства, при этом делая все, чтобы лейтенант превратился в желе – даже мысли как будто вязнут в тумане.
- Вот так-то лучше, - мурлыкает Гин куда-то в затылок. Кира смотрит на свои запястья, охваченные атласными браслетами цвета свежей крови, на протянувшуюся между ними атласную цепь… Ичимару ослабил повязку ровно настолько, чтобы она не мешала работать с документами. Унизительно, но гипнотическое воздействие капитана – его самого и его звания – сильнее, чем гордость.
- Мне пора, - Ичимару, легкомысленно похлопав Киру по плечу, подхватывает кипу бумаг, которые еще вчера должен был лично сдать со-тайчо, и устремляется к двери. Изуру, не поворачивая головы, следит за его шагом, похожим на порхание бабочки. Уже распахнув седзи – ветерок треплет полы хаори, – Гин бросает привычно-насмешливо:
- Будешь таким же покорным – придется сунуть голову в петлю, - и в насмешке ожидаемо – отзвук металла. Тихий шорох створки будто сгущает воздух.
Кира смотрит на кисть - будто в довершение издевательств, там, где лакированной поверхности касаются пальцы, зачем-то сделан полустертый уже красный опоясок. Лейтенант не может вспомнить, была ли алая полоска на кисти и раньше. И не может решить – готов ли он накинуть на шею удавку, чтобы… чтобы еще раз в затылок горячо и щекотно дохнули «И-зу-ру…» Впрочем… он всегда может доверить выбор капитану.

Вопрос: Понравилось?

1. Да		24	(70.59%)
2. Нет		2	(5.88%)
3. Местами		8	(23.53%)
Всего:		34

@темы: слэш, Leyana, драбблы, Ичимару Гин, Шинсо, джен, Кира Изуру, PG, флафф, G, PG-13, романс

---

Несколько старых драбблов

[ComOk]

1. Драббл на "убийственный" флешмоб для  Yukisora
Задача: убить Орихиме

- Этого не может быть не может быть не может быть, - как заведенный повторяет Ичиго.
Рукии хочется зажать уши. Рукии хочется закрыть глаза. Рукии хочется врезать Куросаки, чтоб он заткнулся.
Рукия сидит, забившись в угол, и не отрываясь смотрит на экран прибора возле кровати, по которому пульсирующей ломаной бьется ниточка жизни.
Линейный перелом черепа, сказал доктор. Субдуральная гематома, сказал доктор. Рукия не поняла, а Ичиго не вслушивался - все эти длинные слова значат только одно: Орихиме умрет.
Рукии кажется, что пока она смотрит на ниточку, та не оборвется. И она смотрит, почти не моргая.
...обязательно сходите туда, Кучики-сан, очень красивое место - а потом мерзкий визг тормозов и спутаные кровью рыжие волосы.
Рукия кусает пальцы, чтобы сдержать всхлип.
Они солдаты, они привыкли драться и рисковать жизнью, они готовы умереть, но никто не думал погибнуть так... как? Глупо? Банально? Внезапно? Неправильные слова, только одно слово правильное - как так? КАК?!
Каком к верху, сказал бы Ренджи, а Рукия давится слезами.
От постели - провода и трубочки, у постели - приборы и скорчившийся на табуретке Ичиго.
Ичиго держит Орихиме за руку, стискивает ладошку так, что ей должно быть больно... было бы больно.
Мне очень жаль, Кучики-сан, но подобных методик не существует. Практики восстановления сильно поврежденных гигаев нет, они просто уничтожаются. Примите мои соболезнования.
На плечо Ичиго опускается рука.
- Не держи ее, - говорит отец. - Она ведь может и остаться.
Ичиго молчит долго, смотрит, не отрываясь, в лицо Орихиме, а Рукия упрямо гипнотизирует ломаную линию. Потом закрывает глаза, а Ичиго с трудом разжимает будто сведенные судорогой пальцы.
Приборы моргают лампочками, а линия жизни вытянулась горизонтом, и шинигами видят, как душа всплывает над телом. Еще мгновение - она превратится в бабочку и упорхнет в другой мир.
- Я найду тебя, - голос хриплый и трескучий. - Я найду тебя, слышишь, Иноуэ? В Руконгае, в Сейретее, у черта на рогах, слышишь?
Возможно, им показалось.
Возможно, она улыбнулась

2. Драббл на "убийственный" флешмоб для  Leyana
Задача: убить Гина

Вдох оборачивается всхлипом, судорожным кашлем, вкусом крови во рту - для воздуха места почти не остается. Песок колет щеку, щекочет в носу, лезет в горло, но чтобы сплюнуть, надо приподняться, а подниматься совсем не хочется. Ему почти хорошо - когда удается совладать с дыханием - только что-то противно и мокро течет по ладони, прижатой к животу.
Противно подыхать - в песке и в одиночестве. Он бы выбрал себе другую смерть, но у него, конечно же, спросить забыли.
Как жил, так и сдох - предатель здесь, предатель там. Почему это всех так волнует? Главное, было весело...
Он проводит рукой по лицу, пытаясь стряхнуть песок, и обнаруживает под пальцами улыбку. Странно, он и не знал, что продолжает улыбаться. Наверное, улыбка не исчезнет, даже когда он умрет - останется валяться на окровавленном песке.
Мелкие пустые шарахаются прочь, вспуганые неожиданным движением уже вроде бы издохшей добычи. Хотите знать, каков на вкус дохлый шинигами? Придется подождать еще немного...
Прямо перед глазами висит луна - он уже до тошноты на нее насмотрелся за эти месяцы в Уэко Мундо, почему она мозолит глаза даже сейчас? Исключительно из вредности, конечно же. Он слабо дергается, пытаясь повернуться, ему кажется невероятно важным - не смотреть на эту проклятую луну. Ему удается - через всплеск боли, сбитое дыхание, новую лужу крови на песке. И он смеется - долго, надсадно - над собой, над своей жизнью, над своей смертью.
Смех переходит в хрип, и он уже не чувствует, как самый смелый из пустых-падальщиков подбирается поближе и вонзает зубы в руку...

Драбблы "на пять слов"
3. Бьякуя, Рюукен для  Sonnya

Снег скрипит под ногами, дыхание вырывается облачками пара. Фонарь перед домом с трудом отвоевывает пространство у ночной темноты.
В тусклом свете друг перед другом - два... человека?
У одного будто вспышкой высвеченные волосы, светлый костюм. Другой - негативом - черные волосы, черная форма, белым пятном лицо. Рука у черноволосого - на рукояти меча. Второй старательно демонстрирует пустые ладони.
- Шинигами, - говорит он. Легкий костюм совсем не по погоде, но приглашать в дом гостя он не торопится.
- Квинси, - равнодушно отвечают ему. - Последний квинси.
- Будешь убивать?
Шинигами едва заметно пожимает плечами. Прямого приказа убить не было. Проверить - да. Выяснить - да. Действовать по обстоятельствам - да.
- Не стоит, - продолжает квинси. - Я давно не пользуюсь своими способностями. Не против?.. - демонстративно неторопливо достает сигарету. - Я не супермен, вовсе не стремлюсь выполнять вашу работу. И тем более - воевать с вами. - Некоторое время он задумчиво наблюдает за струйкой дыма, потом смотрит гостю в глаза. - Если хочешь, могу поклясться, что не буду пользоваться своей силой.
- Даже так? Где твоя гордость, квинси? - презрительно спрашивает шинигами.
- Зачем гордость мертвому? - пожимает плечами тот.
Красивое лицо шинигами кривится в брезгливой гримасе. Гордость - лучшее, что у него есть. Он не понимает такого желания жить.
- Живи, - решает он. Убивать – причин нет. Квинси не врет, последнее использование его силы зарегистрировано несколько лет назад. По меркам мира живых – очень давно. - До первой ошибки.
И исчезает среди снега и темноты.

Квинси возвращается в прокуренную комнату. Замерзшими руками заваривает чай и, обхватив кружку ладонями, долго стоит у кроватки, в которой раскинувшись спит младенец.
Последний квинси, сказал шинигами. Ошибся. Теперь - не последний. И ради этого можно засунуть подальше свою гордость.

4. Ячиру и Рукия для  Menedemos

Сначала начали дребезжать стаканы. Потом задрожал стол, а стены начали ходить ходуном.
Подобная сейсмическая активность в условиях Сейретея могла объясняться приближением конца света или приближением капитана одиннадцатого отряда. В конец света Укитаке не верил. В Зараки - вполне.
Когда посуда от мелкой дрожи перешла к чечетке, Укитаке поднялся и шагнул навстречу гостю.
- Зараки-тайчо, что привело...
- Где та мелкая, которая с Ячиру сидела? - рыкнул Кенпачи с порога.
Укитаке смутно подозревал, о ком речь, и уже приготовился принимать позу "тринадцатый своих не выдает", когда в кабинет капитана тихонько проскользнула виновница переполоха.
- Ру-тян! Ты обещала мне досказать сказку! - взвизгнула Ячиру, отцепляясь от Зараки и бросаясь на шею Кучики. Та пошатнулась, но на ногах устояла.
- Обещала? - переспросил Укитаке.
- Пришлось, - вздохнула Рукия. В самом деле, если Ячиру что-то просит...
- Ну что ж, обещания надо выполнять, - наставительно сообщил капитан. - Идите, девочки.
- Пошли, Ру-тян! - Ячиру схватила Кучики за руку и выволокла на улицу. Укитаке проводил подчиненную сочувственным взглядом.
За воротами Ячиру остановилась и требовательно протянула ладошку.
- Спасибо, Кусаджиши-фукутайчо, - подмигнула Рукия, вручая девочке большой чупа-чупс.
Ячиру тут же сунула его в рот и радостно ускакала по крышам вдаль.
Рукия улыбнулась. Сказки Ячиру даром не нужны, и вот - увольнительная на целый день. Можно смотаться в гости к Ичиго, а заодно прикупить чупа-чупсов, которые Ячиру уважает куда больше сказок...

5. Айзен и Шинджи для  Мировега
Варнинг: ООС кромешный

Было уже поздно, когда Айзен закончил с делами. Величественным жестом отослал подручных арранкаров, щелкнул пальцами, создавая портал, и отправился в Генсей. Изучать диспозицию, дислокацию, диспропор... тьфу! имеет право Владыка просто прогуляться под луной?
- Какая встреча, Соске-кун, - раздалось вдруг с крыши. - И чего это ты здесь забыл?
- Для вас - Соске-ками-сама, - обижено поправил Айзен. - И попрошу мне не тыкать. Я вам не кто-нибудь, я Владыка!
- Видали мы таких владык, - хмыкнул Шинджи.- Нам такие владыки отчеты писали и чай носили.
- Это все в прошлом, - поспешно открестился Айзен. - А сейчас я сижу на троне и правлю миром.
- Сейчас ты стоишь на улице, - перебил Шинджи. - И хлопаешь глазами. Залезай давай сюда, - он похлопал по крыше рядом с собой. - Посидим, поговорим, музыку послушаем... знаешь, сколько музыки в мире живых насочиняли в последнее время? Впрочем, куда тебе, ты же мир завоевываешь.
Слушать музыку Айзен отказался - хватит, наслушался. После того, как Гримммджо узнал, что такое рок, покоя в Уэко Мундо не стало. Стены Лас Ночеса сотрясались от децибелов, заставляя владыку всерьез тревожиться об устойчивости конструкций, хотя выполненный Заэлем по его настоянию резонансный расчет его несколько успокоил.
Впрочем, на крышу все же залез - вероятного противника надо держать в поле зрения, а это делать куда удобнее не задирая голову вверх.
- Сигаретку хочешь? - предложил Шинджи.
Айзен отказался. Он был очень правильным богом - не пил, не курил, и другим не советовал. Впрочем, Шинджи на его советы плевать хотел.
- Все беды от хороших мальчиков вроде тебя, - сообщил он, с удовольствием затягиваясь.
- Обязательно, - согласился Айзен. Хирако регулярно радовал его этой сентенцией еще в бытность его лейтенантом - Айзена изрядно веселило, что капитане не знает, насколько он прав.
- Слыш, хороший мальчик. А когда у нас планируется наступление светлого будущего? Чтоб мир, дружба, жвачка? - Хирако прицельно плюнул в пролетающего мимо голубя. Не обладающий духовной силой голубь с суеверным ужасом покосился на плюющееся пустое место и, активнее заработав крыльями, упорхал подольше от подозрительной крыши.
- Плодите нездоровые сенсации, Хирако-сан, - посмеялся Айзен. - Готов спорить, вы положили начало новой голубиной легенде о плюющихся крышах.
- Пусть бояться. Больше боятся – меньше гадят, - пожал плечами Шинджи. - Плевать я хотел на голубиные сенсации. Ты от темы-то не увиливай. Так что там насчет жвачки?
- А разве я кому-нибудь что-нибудь обещал? - прищурился Владыка.
- А ты пообещай, - усмехнулся Хирако. - Глядишь, мы за тебя проголосуем.
- Продаетесь, Хирако-сан? - удивленно переспросил Айзен. - И кому - своему бывшему лейтенанту?
- Ты, бывший лейтенант, не хами. Я с тобой как с деловым человеком.
- Деловой человек - это не ко мне, это к Урахаре, - усмехнулся Айзен. - Но я подумаю над вашим предложением, Хирако-сан.
Легким движением руки он открыл проход в Уэко Мундо.
- Салют, Хирако-сан! - шагнул с крыши и исчез.
- Выпендрежник, - удовлетворенно проворчал Хирако, закуривая новую сигарету. - Моя школа.

6. Гин/Зараки для  I.Tai
Варнинг: бред

Вишней воняло так сильно, что Гин решил бы, что ему посчастливилось нарваться на Бьякую - если бы не отчетливый запах кофе. Кучики терпеть не может кофе. Может быть, поэтому он терпеть не может Зараки.
- А, приперся, - буркнул тот, не отрывая взгляда от турки.
- Конечно, - улыбнулся Гин. - Кто же еще напоит меня с утра кофе?
Зараки молча протянул ему большую кружку, в которую Гин тут же уткнулся носом.
Однажды Гин рассказал ему, что в Генсее кофе пьют из крошечных чашек, и даже приволок образец. Зараки на это только хмыкнул и коротко, но очень емко объяснил, куда он может деть эти наперстки. Гин подумал и согласился. Ведь что может быть лучше чашки кофе? Только большая чашка кофе.
- Божественно, - промурлыкал Гин, отрываясь от кружки. И тут же сморщил нос. - Спал ты с Кучики, что ли.
- А тебе какое дело? - хмыкнул Зараки.
- Никакого, - пожал плечами Гин и снова поморщился. - Воняет, - пожаловался он.
- Я же не говорю, чем воняет от тебя, - отмахнулся Зараки.
- Чем? - тут же оживился Гин.
- Без понятия.
Гин и сам знал, чем от него пахнет - мокрыми цветами. Он сегодня ночевал у Айзена.
- А я-то уже обрадовался, - раздосадовано протянул он.
Ну что делать, если реяцу Гин ощущает как запахи? И никак не может найти "единомышленника".
- Оно мне надо? - коротко отозвался Зараки. - Не хочу ходить с прищепкой на носу.
- Ну я же не хожу, - хихикнул Гин, в красках представив себе эту картину.
На самом деле, конечно, не все так страшно. Безликие шинигами с их безымянными занпакто почти не пахнут. Наверное, запахи как-то связаны с занпакто, но Гин не знает, как. Кира, например, пахнет солнцем, Рангику - теплым песком. А чертов Кучики провонял все вокруг своей сакурой.
- Хотя на капитанских собраниях хочется зажать нос, - признался он.
Запах гари от Ямамото, озона - от Укитаке, сладко-ядовитый запах Маюри, обжигающе-холодный - Хицугаи... Гин улыбается, чувствуя среди этой какофонии отчетливый кофейный аромат. С некоторых пор Зараки пахнет кофе. И Гин подозревает, что его занпакто недолго останется безымянным...

7. Кераку/Куукаку для  Penelopa~

- Ты не поверишь, Джу-тян, - расстроено сказал Шунсуй. - У меня шляпа пропала.
- Как это пропала? - не понял Укитаке. - Может, ты ее просто забыл?
- Я - шляпу? Обидеть хочешь, Джу-тян?
В самом деле. Кераку мог забыть отчет, хаори, лейтенанта - но шляпа держалась на его голове уже пару веков и не собиралась покидать своего места. Забывший шляпу Шунсуй - событие по вероятности сравнимое с концом света.
- С утра была на месте, - продолжал переживать Кераку. – И когда к тебе пришел, была… А теперь пропала.
- А может, ее ветром сдуло? – предположил Укитаке. - Ты хорошо искал?
- Как раз хотел предложить тебе составить компанию...
Вопреки опасениям, долго искать не пришлось. Шляпа обнаружилась на берегу пруда в компании маленькой девочки, которая старательно пыталась ее утопить. Шляпа тонуть не желала, но девочка была настойчива.
- Джу-тян, - стараясь не лопнуть от возмущения, спросил Кераку. - Кто это милое дитя?
- А, - Укитаке с трудом сдерживал смех. - Это Шиба Куукаку. Кайен ее иногда сюда приводит.
Кераку присел возле девочки на корточки.
- Отдай, - попросил он. Куукаку решительно помотала головой, мертвой хваткой вцепившись в шляпу. - Чем бы ее отвлечь... Джу-тян, у тебя есть конфеты?
До появления в Готее Хицугаи оставалось почти сто лет, так что конфет Укитаке при себе еще не держал.
- Вот ведь... - Шунсуй принялся рыться в карманах - ну не может там не найтись чего-нибудь интересного. «Интересным» была признала хлопушка, оставшаяся, кажется, с позапрошлогоднего праздника фейверков.
- На, - он протяну хлопушку ребенку. - Это пуф!
- Пуф? - заинтересовано переспросила девочка, протягивая руку.
- Нет, так не пойдет, - мотнул головой Шунсуй. - Я тебе пуф, ты мне шляпу. Договорились?
Куукаку задумалась, кивнула. Обмен состоялся. Кераку радостно напялил на голову мокрую шляпу, девочка взорвала хлопушку, осыпав себя бумажными звездочками и серпантином.
- Пуф! - восторженно завизжала она. - Пуф!..
...если бы Шунсуй знал, каких масштабов достигнет увлечение Шибы-младшей пиротехникой, он, пожалуй, предпочел бы остаться без шляпы...

Вопрос: Какие драбблы понравились?

1. Убить Орихиме		28	(15.38%)
2. Убить Гина		16	(8.79%)
3. Бьякуя, Руюкен		24	(13.19%)
4. Ячиру, Рукия		23	(12.64%)
5. Айзен, Шинджи		26	(14.29%)
6. Гин, Зараки		30	(16.48%)
7. Кераку, Куукаку		31	(17.03%)
8. Ничего не понравилось		4	(2.2%)
Всего:		182 Всего проголосовало: 74

@темы: Укитаке, драбблы, Ичиго, Рукия, Орихиме, Айзен, Зараки, Руюкен, юмор, Ячиру, Шинджи, Кераку, Бьякуя, джен, Гин, Куукаку

---

Tsubacisou-art 4

[lyhenae]

@темы: Ичимару Гин, Фанарт, Кира Изуру, Хинамори Момо, Tsubacisou, Айзен Соске, Урахара Киске, Мацумото Рангику

---

Tsubacisou-art 3

[lyhenae]

Гин, Айзен, Айзен/Гин.

вот здесь (в комментариях) есть ссылка на большой архив арта по этому пейрингу. за архив благодарим  V1~nx

я же сейчас выкладываю только тот арт с ними, которого в этом архиве нет.

@темы: Ичимару Гин, Фанарт, Tsubacisou, Айзен Соске

---

[Nemhain]

Название: Долг мужчины, или житейская истина про дом, троих с половиной детишек, собачку, кошку, птичку и белый штакетник.

Автор: Хельга и ко
Беты не случилось.
Для nomad_child в рамках флешмоба "пара строчек на выданную картинку".
На данный арт.

Жанр: юмор
Рейтинг: PG
Персонажи: Айзен и окружение
Дисклеймер: все персонажи и мир принадлежат Кубо Тайто, а я только глумлюсь.
Предупреждение: некоторые говорят, у меня специфический юмор. И местами странная лексика.

Долг мужчины

- Замечательно! - мысленно воскликнул Айзен-фукутайчо, когда ему сообщили, что бывший капитан пятого отряда и прочие пострадавшие от "противозаконных опытов Урахары Киске" пропали.
По большому счету, ему было все равно - убьют их или нет; ключевым моментом здесь было то, что они исчезнут с игровой доски.
И они исчезли.
Теперь Соуске стал на пару шагов ближе к своей мечте.

- Шикааарно! - мысленно протянул Айзен-тайчо, когда обнаружил Хёгоку и сжал его в своей ладони.
Небеса разверзлись...
Кажется, на этот раз он преодолел целый пролет.

- Экселленте! - мысленно похвалил себя Владыка, когда научился использовать Хёгоку так, как ему было нужно.
Армия арранкаров стала медленно расти, а Соуске начал медленно выбирать...
Мечта стояла рядом и игриво светила отблесками прямо в глаз.
До неё было буквально пара шагов.

И...

Вы подумаете, что ж Айзен-то не успокоился? Мечта его исполнилась, а он всё...
Вроде, дом есть - ледяным укором нависает Лас Ночес над бескрайней пустыней. Детишек - немерянно: арранкары, конечно, по большинству представляли собой зоопарк, но некоторая часть вполне тянула на звание Пупсичков, Сладеньких и Маленьких и, что немаловажно, имело достаточно мозгов, чтобы не протестовать против такого отношения. Собаку Айзен тоже завел. Со странностями, но кому сейчас легко: в принципе, образ верного пса в морде лица Улькиорры не сильно страдал от факта двуногости оного. Кошку хотел Гин. Ну, Гриммджо усиленно демонстрировал свою полезность...
Даже птичку Соуске завел. И она даже пела, хотя лучше б не пела. Поющая Орихиме пугала обитателей Уэко Мундо куда больше Тоусена в плохом настроении.

Но вот с белым штакетником ... вышла неувязочка. По "правильным" представлениям Айзена Соуске забор должен огораживать его мир. А так как лично его мир состоял из всей вселенной, вместе с Обществом Душ, Уэко Мундо, грунтом, оными жителями, Королем, его дворцом и его измерением, то предстояло ещё поработать.

Вопрос: Понравилось?

1. Да		22	(84.62%)
2. Нет		4	(15.38%)
Всего:		26

@темы: драбблы, юмор, PG

---

Редкий пейринг Aizen x Ukitake

[RianoneL]

автор: Crazy Carta

@темы: Укитаке, Айзен, Фанарт, G

---

[мария антуанетта в кедах]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Tsubacisou-art 2

[lyhenae]

подборка с разными персонажами.

@темы: Абарай Ренджи, Ишида Урюу, Шиба Кайен, Хисаги Шухей, Фанарт, Иккаку Мадараме, Кира Изуру, Хицугая Тоширо, Tsubacisou, Укитаке Джуширо, Айсегява Юмичика, Ишида Руюкен, Кёраку Шунсуй

---

[Hali]

Название: отсутствует
Автор: Hali
Персонажи/Пейринг: Кира, Маюри
Жанр: aнгст, видимо
Рейтинг: G
Дисклеймер: текст как единое целое - мой, персонажи - Куботайтовы.
Предупреждения: Прибредилось недавно. Хронологически - пост-канон, и шут его знает, что там между каноном и моментом фика случилось. Знаю только, что далеко не в одном Ичимару-тайчо дело.)

Слова капитана двеннадцатого похожи на тонкий, очень острый скальпель - и он раз за разом вскрывает лейтенанта третьего этим скальпелем. Его глаза горят - он возбужден, ему так нравится это: вытаскивать наружу сложный механизм из шестеренок и мяса, разбираться, как он работает, а разобравшись - рассказывать, приправляя сухое объяснение язвительными метафорами. Ему так это нравится, что он не сразу замечает, что Кира ничуть не удивлен. Кира мягко и весомо - так мягка и весома ртуть - повторяет раз за разом: "я знаю... знаю... я знаю, Куротсучи-тайчо". Тихий, почти прозрачный сейчас лейтенант много раз уже препарировал себя сам. Он действительно знает - что, зачем и почему делал. И не жалеет ни о чем. Все просто, до сбитых о стену кулаков и порванных в клочья имен. Все просто - жалеть уже бессмысленно, пытаться вернуть прошлое уже бессмысленно, да и жить как-то... можно только мягко отвечать снова и снова: "знаю"...
Кстати, ртуть - сильнодействующий яд.
Кстати, капитан двенадцатого очень интересуется ядами.
Кстати, он уже минуты две как молча разглядывает лейтенанта третьего.
А потом он думает: "Не слишком ли самонадеянно?" и "Какого черта?"
А потом он говорит: "Иди за мной" и уходит. А Кира, конечно, следует за ним - это не его капитан, но это капитан, и нет причин нарушить приказ.
А потом лучший ученый Готея поит Киру какой-то дрянью и дожидается, пока того не скрутит так, что даже дышать почти невозможно - не говоря уже о двигаться. И ставит в десяти шагах от скрючившегося на полу лейтенанта чашку. С противоядием. И говорит: "У тебя примерно пять минут. Или пять минут и еще много лет такого же никчемного существования. Или не очень много - как повезет". А затем добавляет: "Я сегодня такой добрый, что самому тошно", - и встает у стены, и внимательно наблюдает. Тоже ничего себе эксперимент, если подумать.
Где-то секунд тридцать Кира счастлив - такой шикарный повод оставить все это дерьмо позади, спасибо вам, Куротсучи-тайчо. А потом вспоминается... и еще... и еще... и какого черта? - он просто хочет жить.
Следующие две минуты Кира очень занят: он медленно, сантиметр за сантиметром преодолевает эти десять шагов. Ползком. Под молчаливым - удивительно! - взглядом чужого капитана. Задыхаясь и с трудом заставляя сведенные судорогой мышцы двигать тело. Преодолевает. Жадно - проливая и захлебываясь - пьет противоядие и валится на спину, чувствуя, как отпускает. А потом слышит: "Все? Теперь проваливай, мне своих идиотов хватает". И бурчанье: "знает он, видите ли".
А потом Кира кланяется - так, как кланяются только учителям и родителям, - и уходит.
Пожалуй, теперь он знает куда меньше.
Пожалуй, теперь ему на это наплевать.
Жизнь продолжается.

Вопрос: Нравится?

1. Да		15	(78.95%)
2. Нет		4	(21.05%)
Всего:		19

@темы: Кира Изуру, Hali, ангст, G, Фанфики, Куроцучи Маюри

---

[Vibrant Amoeba]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

Tsubacisou-art

[lyhenae]

@темы: Абарай Ренджи, Кучики Бьякуя, Фанарт, Tsubacisou

---

Кото-БЛИЧ

[rony-robber]

Решила тут продолжить серию «Если бы персонажи Блича были котами».
А пока ловлю за хвост строптивую Музу, выкладываю первые две части)

Автор:  rony-robber
Дисклеймер: Кубо Тайто
Жанр: юмор, стёб; фотомонтаж

Дальше)

Вопрос: Понравилось?

1. Да		46	(85.19%)
2. Нет		3	(5.56%)
3. Не очень		5	(9.26%)
Всего:		54

@темы: rony-robber, фото, коллажи, стеб, юмор, Фанарт

---

[k8]

Закрытая запись, не предназначенная для публичного просмотра

---

[Vibrant Amoeba]

Автор: Inserta
Правка: серебристый лис
Рейтинг: пж
Название: Сказка о любви
Пейринг: бьякурен
Саммари: Расскажите мне, капитан, сказку о любви.
Комментарий: писалось в течение 10 минут. флафф, подозреваю, что оос и пр...
Дисклаймер: не мое, не надо.

- Капитан, расскажите сказку, - неожиданно просит Абараи, - о любви.
Тихо потрескивает сыроватыми ветками костёрок, разведённый на скорую руку, тени пляшут огненными бликами на спокойном лице Кучики Бьякуи. Он и вида не кажет, что ему холодно, что штаны уже все вымокли от долго сидения на мокрой пожухлой траве. Найти более сухое место для ночёвки они не смогли. Миссия затянулась, и пришлось разбивать маленький лагерь там, где их застали сумерки.
Капитан молчит, всматриваясь в алеющее пламя. И Ренджи понимающе кивает, - огонь действительно завораживает, - и надеется, что Кучики расскажет сказку, но все же вздрагивает, когда капитан неожиданно начинает тихий ровный рассказ. Сказка древняя, Ренджи то ли слышал, то ли где-то её уже читал. Но в устах капитана она звучит по-новому, более интригующе. И хотя Ренджи уже знает, чем кончится история, светлая и печальная, он с замиранием сердца слушает.
- …И Принцесса Кагуя удалилась к Луне, оставляя всё, что любила и кого любила, - заканчивает Кучики.
И Ренджи с удивлением замечает , что в уголках глаз скопились слёзы. Он незаметно утирает их рукавом косоде.
- Дым в глаза попал, - поясняет он капитану, который вроде и не заметил его жеста. – Расскажите ещё сказку, капитан…
- О любви? - прерывает его капитан, не сводя глаз с костра.
- О любви, - ухмыляется Абараи и повторяет просьбу: - Расскажите сказку о любви, капитан.

Вопрос: Понравилось?

1. Да		18	(78.26%)
2. Нет		5	(21.74%)
Всего:		23

@темы: слэш, драбблы, Абараи Ренджи, Кучики Бьякуя, PG

---

Влияние небес.

[Mister_Key]

Название: Влияние небес
Автор: Mister_Key
Бета - Folie
Пейринг: Бьякурен.
Рейтинг: PG-13
Жанр: романс, попытки юмора, флафф, красивости, астрология.
Предупреждение и отказ от прав: Персонажи и реалии принадлежат Кубо Тайту, гороскопы - составителям. Написано на гороскопный фест в благодарность  Eide

Примерно треть дня своего рождения Ренджи провел, валяясь на склоне холма и болтая ногами. Знойный август, пропитанный запахами пыли, сухой от солнца травы и айвового варенья был к имениннику щедр, подарив ясный и ласковый день. Граница лета со всеми ее приметами, нелишний выходной; Абараи стер с лица тонкую летучую паутинку, перевернулся лицом к яркому небу с плывущими замками облаков, вдохнул всей грудью... свобода! Пусть утро было подпорчено холодным пожеланием всего наилучшего - ничего другого от капитана ожидать не приходилось, а сейчас он вообще был чертовски далеко и не мог, при всей зловредности натуры, помешать Абараи лениться, предвкушая вечер в хорошей компании и нюхая коричный запах приближающейся осени.

***

...родившийся в последний день лета находится под влиянием Урана и Солнца в зодиакальном знаке Льва, втором Доме тригона Огня. Его поступкам и речам свойственна нестандартность и независимость, доходящая порой до эксцентричности, поэтому рожденному в этот день нелегко найти общий язык и приспособиться к окружающим.

Острие карандаша помедлило над абзацем и, смилостивившись, отступило. Странная гайдзинская книга будто вздохнула с облегчением; на деле, конечно, просто ветер пошевелил страницы. Бьякуя неодобрительно глянул на незакрытое окно, из которого в комнату струился жар и запах чего-то приторно-сладкого.
Эксцентричность была слишком общим словом. Многие ли из высшего состава Готей могли похвастаться соответствием норме? Иногда Бьякуе казалось, что он сам, Исэ Нанао да Укитаке - жалкие островки благоразумия посреди бушующего моря странных качеств и свойств.
Несмотря на это обстоятельство, некоторые шинигами ухитрялись выделяться даже на столь пестром фоне. И, как ни жаль, в подчиненные Бьякуе достался именно такой экземпляр. Нормального обращения он не понимал, о вежливости и такте не имел ни малейшего представления, равно как и о почтительности к вышестоящим. Бьякуя давно заменил бы лейтенанта, будь положение с личным составом Готей не столь плачевным, и не будь Абараи, при всех своих недостатках, подающим надежды офицером.

***
Ренджи сам не заметил, как задремал в резной древесной тени; разбудили его пинком в бок, так что Абараи вскочил и заорал еще до того, как окончательно проснулся.

- Йо, - ухмыльнулся малолетний поганец. Абараи скорчил наиболее подходящую случаю гримасу, продемонстрировал Ичиго кулак. Рукия, выглянувшая из-за спины Куросаки, засмеялась и хлопнула Ренджи по спине.

- С днем рожденья, - сказала она и подтолкнула приятеля вперед. - Давай, Ичиго!

- Давай, - передразнил Куросаки. - Ладно. С днем рождения, рыжий, вот, ээээ... держи.

Драка могла подождать. Ренджи вкогтился в сверток, ободрал изрисованную зайчиками бумагу и сумрачно замолчал.

- Не кривись, - правильно истрактовав его реакцию, сказала Рукия. - Новую бандану мы тебе тоже подарим, только завтра, а то потеряешь, как в прошлый раз. А книга - лучший подарок.

- Я этими книгами... - пробурчал Ренджи, листая подношение и убеждаясь в том, что общаться с Кучики-тайчо вредно даже для Рукии. - Звезды? Предсказания? Я что, гадатель?

Непосредственно вслед за этим именинник дважды получил по шее, но и сам не остался в долгу. Пока рыжие дрались, Рукия, усевшись на низкую ветку дерева, листала увесистый том.

- Тьфу, - отдышавшись, сказал Ичиго. Абараи уже и след простыл; Рукия едва успела швырнуть книгу вслед резво удаляющейся фигуре. - Ты мне должна, правда. Сначала Льдышка...

- Бьякуя-нии-сама, - ледяным тоном уточнила Рукия. Ичиго вздрогнул.

- ...потом Обезьян, - упрямо продолжил он. - За каким чертом им гороскопы?

Ответом ему стало многозначительное молчание.
***
...Тяжелее всего отношения могут складываться с близкими родственниками и друзьями. Человек, рожденный под совокупным влиянием Солнца, Урана и Меркурия, решительно отвергает посягательства на свою независимость и критику в собственный адрес. Ему необходимо научиться всегда проявлять выдержку и терпение. Тогда он сможет выполнять какую-либо необычную, не рутинную работу и сделает успешную карьеру.

На этот раз Бьякуя взглянул на книгу одобрительно. Вещи, что приносила сестра из мира живых, редко оказывались чем-то полезным, но раз даже гадальная книга полностью подтверждала правоту его мнения о подчиненном...
Не так уж она бесполезна, - решил Бьякуя, отчеркнул абзац и продолжил чтение. Назавтра, когда Абараи проспится и будет в состоянии воспринимать окружающее, ему придется взглянуть в лицо своим недостаткам, зафиксированным документально.

***
Воздух в казарме можно было резать: духота под вечер лишь усилилась, предвещая грозу, цикады хором скрипок праздновали ночь. Перекричать многоголосое пение, чьим основным достоинством была мощь, а не мелодичность, насекомым не удавалось. Ренджи уже ноги не держали, так он был пьян: саке, угощением, привычной атмосферой Одиннадцатого, где никому не жаль было ни прожитых дней, ни сломанных стен. Бобовых рыбок ему досталось без счета, а в мэнко он ухитрился обставить даже Иккаку, так что вечер, определенно, удался.
Кто-то заорал с дальнего конца стола: буйную грубую песенку, в подробностях живописующую интимные подробности бытия всех подряд отрядов, Кира, сидевший неподалеку от именинника, покачал светлой головой, но не смог спрятать робкой улыбки. Абараи ухмыльнулся в ответ, и через пару минут Кира пел вместе со всеми.

***
...Не исключено, что он наживет себе немало врагов независимостью высказываний и поведения, - читал Бьякуя, в задумчивости постукивая карандашом по столу. - Жизнь его будет полна самых неожиданных приключений. Впрочем, здоровье рожденного на стыке сезонов полностью зависит от состояния его духа: при неудачном развитии событий он склонен уходить в себя, погружаться в меланхолию и "сохнуть на глазах".

Поразительно, насколько точно книга характеризовала Абараи: от привычки по-обезьяньи супиться до способности как-то враз тускнеть в ответ на справедливые замечания. Вопли и пьяное пение, доносившиеся с территории Одиннадцатого, назойливым насекомым зудели на периферии сознания, портили красоту последней летней ночи, и лишь способность к концентрации внимания да недостойность повода спасали Бьякую от того, чтобы послать дежурному офицеру бабочку с указанием недопустимости подобного уровня шума.
Одно из предсказанных приключений случилось в ту же секунду, как Кучики недовольно пожевал губами, с неприятной иронией подумав о неизбежности очередной нотации. С чего началась драка, было неясно: может, чей-то дружеский тычок под ребра оказался слишком силен, может, кому-то показались нелицеприятными сказанные с пьяной откровенностью слова. Несколько десятков молодых мужчин, много выпивки и оружия, критическая масса поводов - особенным несчастьем дело не обернулось лишь потому, что за обвалившейся от удара стеной обнаружился ухмыляющийся Зараки Кенпачи, ищущий среди ощетинившихся занпакто парней противника по силам.

День, - точнее, ночь, - рождения был незамедлительно свернут по всем фронтам.

***
Магнетическое влияние планет усилит одежда таких цветов: все оттенки сапфирово-синего и ультрамарина, в сочетании с золотым, желтым, оранжевым и бронзовым.

Составитель гороскопа упустил из списка салатовые тона, в сочетании с загаром придававшие лицу подчиненного недопустимо откровенный землистый оттенок; впрочем, было бы странно ожидать от предсказания стопроцентной точности. Абараи тихо вздыхал и то и дело тянулся к ковшу с водой; Бьякуя с трудом удерживал на языке колкие комментарии. Много чести, обращать особое внимание на чужие синяки, даже на такие, как этот, переливавшийся багряным и фиолетовым. Пусть цвету недоставало благородства: интенсивность оттенка поражала воображение. Вместо нотаций, бесполезных по отношению к лишенному совести Абараи, Бьякуя мстительно нагрузил лейтенанта бумажной работой, выбрав среди сводных ведомостей самую большую и сложную. Когда Абараи ее закончит, закончится и срок его наказания: разумеется, лишь до следующего промаха. Который, насколько подсказывал Бьякуе опыт, не заставит себя ждать.

Субъект, рожденный в последний день лета, может испытывать сильное влечение к людям, чьи даты рождения приходятся на следующие числа: 4, 13, 22 и 31; особенным влиянием на его жизнь будут обладать люди, чье рождение приходится на период с 21 декабря до 19 февраля. Не исключено, однако, что эти люди сыграют роковую роль в его жизни и карьере.

О да, - скептически подумал Бьякуя, краем глаза наблюдая за мучениями Абараи. К коряво заполняемой таблице Кучики испытывал куда большее сочувствие, чем к зеленоватому от вчерашнего веселья офицеру: таблица не была способна к самозащите. - Что до роковой роли в отношении карьеры, то Абараи любой начальник будет плох. Разве что Зараки, не ведающий ни родства, ни даты своего рождения.

***
Мучение, наконец, закончилось. Ренджи нога за ногу доплелся до камеры и рухнул, лелея больную голову. Может, и не следовало столько пить, но, к Меносам - это была хорошая вечеринка! Пусть и закончилась втыком от начальства, гауптвахтой и перспективой лишиться увольнительных на ближайшие полгода...
Что-то мешало лежать, твердым углом настырно тыкаясь в шею. Ренджи шепотом выругался, сунул руку под верхний футон, и вытащил - с добычей.

Рукия иногда была слишком похожа и на братца, и на бешеного риока. Добивалась своего с упорством, доходящим до занудства. Ренджи готов был поклясться, что отдавал это чтиво... кому-то. На вечеринке, точно. Кажется, даже зачитывал вслух пару отрывков. Кажется, с этого все началось.

- Черт тебя побери, Рукия, - простонал Ренджи. Это же надо быть такой упрямой, чтобы подсовывать ему книжку в третий раз! Он пролистал несколько страниц наугад: дома, тригоны, звезды, заумная чушь, вспомнить бы еще, кому он ее зачитывал, пойти и набить физиономию в ответ.
Когда собственная перестанет светиться не хуже фонаря, он так и поступит, а пока... чем еще заняться на губе, если тебя выпускают только на работу, и эта каторга еще на месяц?

Родившийся 4, 13, 22 или 31 января от природы амбициозен, воинственен и настойчив в достижении желаемого, однако планета Сатурн, символизирующая январь - воплощение осторожности и благоразумия; ведомый ею никогда не предпримет ни одного важного шага без его глубокого обдумывания и не будучи абсолютно уверенным в результате. Скепсис, аналитический ум, подозрительность и медлительность в восприятии нового - вот характеристика рожденного в январе; он мыслитель и человек рассудка, выше всех качеств ценящий интеллект.

Невесело получалось: точно и невесело. Дураком Ренджи себя не считал, но Кучики... это было нечто. Станет нормальный человек пересчитывать в уме то, что сосчитано на бумаге? И хуже того: будет ли он видеть все ошибки окружающих так же ясно, как видит ошибки в отчетах? Бессердечный тип, что и говорить. Больше всего Ренджи изводила способность капитана при всей силе и холодности натуры иногда производить впечатление почти нормального человека. От этого двуличия можно было свихнуться, к нему нельзя было приспособиться. Как только Ренджи начинал робко верить в то, что и у Кучики бывают приступы сердечности, так Кучики, будто нарочно, всеми доступными средствами разубеждал его в наличии сердца как такового.

Он ненавидит ограничения любого вида и восстаeт против всего, что носит характер обязательности, хотя одновременно склонен с уважением относиться к традициям и авторитетам. Кропотливая работа и трудолюбие могут стать для него чем-то вроде мании, но такой работой Водолей может достигнуть гораздо больше, чем работая с возбуждением и торопливостью.

Ренджи перевернулся на живот и уставился на книгу так, словно та внезапно с ним заговорила. Дурацкое развлечение? Вранье? Как бы не так. Сквозь строчки проступал самый настоящий Кучики-тайчо, со всей своей непробиваемой броней и непостижимым противоречием, которое разорвало бы нормального шинигами пополам быстрее, чем он успел бы произнести имя пути бакудо.
Значит, Бьякуя ненавидит обязанности и долги? Становилось понятно, как он обзавелся таким омерзительным характером... и отчего, несмотря ни на что, Ренджи так тянуло к этому невыносимому субъекту. Так ребенка тянет к загадкам, домашнюю киску - на крышу, а небо к земле.

Независимый характер не дает ему возможности приспосабливаться к планам, идеям и мнениям других людей; в семейных и брачных отношениях его ожидают сложности. Глубинным мотивом всех действий человека, рожденного 31 января, является желание получить власть над другими, независимо от того, получите ли Вы еe при помощи пера, красноречия или меча.

Долгое время в камере раздавался лишь яростный шорох страниц: Ренджи так и уснул с томиком в руке, перечитав особенно выдающиеся моменты по несколько раз. Во сне его грызло нетерпение. В конце концов, книга не только объясняла, что творится у Бьякуи под кенсейканом - благодаря ей Ренджи знал теперь, что нужно делать, и дождаться не мог возможности проверить. Попробовать. Может быть, звезды над капитаном и вправду встали так, что никакими обычными способами его невозможно было пронять в принципе...
Но необычные оставались.

***
...нуждается в культивировании жизнерадостности, поскольку имеет достаточно сильную склонность к ипохондрии и меланхолии. Он тяжело сходится с людьми и потому часто чувствует себя очень одиноким. Что до личной жизни, то гармония суждена в отношениях с людьми, родившимися в периоды с 21 декабря по 21 января, с 20 апреля по 20 мая, или под знаком Девы (21 августа - 20 сентября), а также с родившимися в семи переходных днях начала и конца этих периодов и с лицами, рождeнными в противоположной части Зодиака: с 27 июля по 27 сентября.

- Абараи, - с ледяным спокойствием произнес капитан; интонации были Ренджи знакомы. Бьякую можно было заставить повысить голос, но когда он начинал говорить так спокойно, у Ренджи душа проваливалась в живот от ужаса. - Будьте любезны, зайдите.

Совсем плохо. Раньше капитан никогда не говорил ему "будьте любезны". Ренджи стиснул зубы, чтобы не орать, книга шевельнулась за пазухой, когда он шагнул с нагретой солнцем галереи в давящую прохладную тишину кабинета. Будто носишь с собой еще один занпакто или мелкого, но ценного союзника вроде Ячиру: вспомнил о том, что не один, и стало легче.
Не убьет же его Кучики? Конечно, нет. Ренджи усмехнулся. Если книга была мечом, то бой уже начался, и он был всерьез настроен на победу, даром что привычно умирал от страха и тяжелой, как свинец, рейяцу.

- Звали, тайчо? - осведомился он. Кучики поднял взгляд от яркой коробочки, водруженной поверх бумаг, и глянул так, что у Абараи дыхание замерло в горле.

Кучики смотрел на него. Не сквозь, как он это делал обычно, не поверх его головы, не внутрь себя - нет. У Ренджи по спине тек холодный пот, а в сердце цвела злая радость. Больше всего он, оказывается, боялся того, что капитан не заметит подарка, а заметив - пожмет плечами, будто говоря "чего еще ожидать", и опять останется неуязвим.
Но Ренджи попал. В такой ярости он капитана не видел уже давно, значит, и советы были правильными. Ужас не исчез, но как-то понемногу превратился в горячий азарт, подталкивающий в спину.

- Объяснитесь, лейтенант, - процедил Кучики, постучал пальцем по коробочке. - Как это понимать?

Вздохнув, Ренджи сделал непозволительное: сел, не дождавшись разрешения, и полюбовался тем, как у капитана дернулась бровь. Да какого черта? Нанао сыплет на своего капитана лепестки и отбирает у него бутылки. Ячиру ездит на спине у Кенпачи, - у Кенпачи! - и регулярно заводит его в тупики. Котецу и Сентаро бегают за Укитаке по пятам. Мацумото отсыпается в кабинете, спихивая работу на Хицугаю. А ему, Абараи Ренджи, нельзя положить на капитанский стол подарок, сделанный от всего сердца?

- Внутри шоколад, - беззаботно ответил он. Бровь капитана снова дернулась; если так пойдет дальше, Кучики обзаведется тиком. - Я не знал, какой сорт вы любите, поэтому там несколько, на выбор.

До сих пор вызвать такое выражение лица у Кучики был способен только Куросаки. Ренджи ухмыльнулся, глядя на то, как его капитан пытается выбрать слова, подходящие для отповеди. Заминка была едва заметной, но была - значит, Ренджи все делал правильно.

- Шоколад, - повторил Кучики с непередаваемой интонацией. - Неделю тому назад была баночка с вареньем, если я не ошибаюсь?

Абараи с воодушевлением кивнул.

- Позавчера - чай, - продолжил Кучики, помолчал и взорвался, как умел: ледяными искрами в рейяцу. - Я требую объяснений. Вы полагаете, я не способен купить себе сладостей? Вынужден вас разочаровать...

Тут Ренджи совершил непозволительное вторично: перебил Кучики.

- Можете, - сказал он. Бьякуя, оказывается, впадал в ступор при любом нарушении положенного порядка дел; пара секунд, не более, но эти секунды многое решали. Можно было успеть улыбнуться, например. Или почувствовать, как книга греет бок. - Конечно, можете. Но не покупаете.

- Да как вы...

Дослушивать Ренджи не стал: поднялся и оперся ладонями о стол, нависнув над сидящим. От Кучики вовсе не веяло холодом, как можно было ожидать, напротив - он был горяч, как в лихорадке, и растерян настолько, что в этом ощущении хотелось купаться, как в источнике.

- Я, - неторопливо объяснил Ренджи, - хотел сделать вам подарок. Это не запрещено уставом.

Бьякуя моргнул. Очевидно, эта мысль его посещала, и только поэтому Ренджи еще не отрабатывал наряды по кухне. Или не валялся в Четвертом после долгой, намеренно грубой тренировки. Или еще что. С фантазией у Кучики было не очень, в отличие от умения смять наглеца в дрожащую мелкую тварь, но сейчас это умение ему изменило.

- И я, - ощущая восхитительную, дурманящую легкость, продолжил Ренджи, - надеюсь, что вы найдете в себе силы попробовать кусочек. Это же вкусно.

Бьякуя молчал и смотрел на него, как на прямое нарушение законов вселенной: с глубочайшим недоверием и полным непониманием того, как приспособиться к новым правилам игры.

- И если вам понравится, - добил Ренджи, - я куплю еще, а если нет - попробую что-нибудь другое. Готов поспорить, предыдущие подарки вы поставили на полку нетронутыми, так?

Конечно, так и было. Не требовалось даже формального подтверждения: по дрогнувшей породистой физиономии было ясно, что Абараи прав. Ренджи вздохнул. Чего еще можно было ожидать от Кучики?

- Вы не отравитесь, поверьте, - отстраняясь от стола, закончил он. - Можно идти? Уже пять минут как тренировка.

Бьякуя едва заметно пошевелил пальцами, отпуская лейтенанта, и Ренджи вышел, чувствуя, как сердце прыгает заячьим хвостом, а в спину упирается ошеломленный тяжелый взгляд. Удивительно: остался жив, не дал втоптать себя в грязь, отвоевал чистую победу, вогнав Кучики в шок... но беззастенчивой радости мешала жалость.

- Абараи, - снова послышалось из-за седзи. Ренджи закатил глаза и вернулся. Как ни странно, Сенбонзакура так и покоилась в стойке, и даже рейяцу капитан приглушил до минимума, не вынуждающего задыхаться. Ренджи остановился, ожидая приказа - или наказания, что вероятней.

- Завари чай, - не потребовал, попросил Бьякуя. Глаз от бумаг он не поднимал, но и кисточка была неподвижна. - Тренировка подождет.

Ошарашенный Ренджи выскочил за дверь, и только несколькими минутами спустя, созерцая закипающую воду, осознал, что изменилось в кабинете. Точнее, на столе.

Бьякуя убрал часть бумаг и поставил полученные подарки на освободившееся место.

***

Твердый локоть, упиравшийся Ренджи в живот, исчез, и оттого он проснулся, похлопал ладонью по постели, убедился в том, что у Бьякуи снова случился приступ ночных размышлений и принялся одеваться. Ночь выдалась холодной и явно неподходящей к тому, чтобы проводить ее в одиночестве.

Отчаянно зевая, Ренджи выбрался на веранду, огляделся и подошел к аристократу, замершему в привычной созерцательной позе.

- Изучаешь звезды? - поддразнил хриплым спросонок голосом, обнял Бьякую и потерся лицом о лишенные кенсейкана пряди. В собственном доме Кучики себе таких вольностей не позволял, но здесь было можно на время оставить правила в стороне.

- Хотел побродить, - объяснили в ответ. Бьякуя сдвинулся так, чтобы Ренджи мог сесть рядом, и снова уставился в небо. - Но зрелище меня очаровало.

Замерзнешь же, - подумал Абараи, обнял худое тело, знакомое до последней косточки, и свел руки, прижимая Бьякую к себе. Тот слегка напрягся, но позволил, и даже откинул голову на твердое плечо, как на подушку. Ренджи привычно вдохнул холодноватый чистый запах и перестал мешать Бьякуе наслаждаться созерцанием.

Многослойная небесная вуаль шевелилась, вспыхивая искрами строгих узоров, ночь словно смотрела вниз неисчислимым множеством глаз, и Бьякуе под этим внимательным взглядом было спокойно, а Ренджи - тревожно и чуточку грустно. С того памятного года изменилось многое, но созвездия остались прежними, - даже война, потрясшая миры, не смогла сдвинуть их с места. Это давало надежду на то, что и долгий остаток жизни им обоим удастся провести в относительном покое. Бьякуя не любил дразнить судьбу, а уж после некоторых событий, к своему стыду, опасался даже относительно безобидных провокаций. Рукию он простил, а опасные книги запер кидо и поставил на полку наутро после их первой с Абараи ночи.

Впрочем, на звезды смотреть не перестал. Не смог. В их холодном блеске читалось понимание и забота о высшем порядке, этого было достаточно, чтобы не тревожиться о цепях, держащих мир на положенном месте. Горячее дыхание шевелило ему волосы, в лицо летела бездонная пропасть, прекрасная в своем постоянстве и величии, и этого было достаточно тоже - чтобы почувствовать себя счастливым.

- Пойдем в дом, - предложил Кучики. Ренджи довольно заворчал и поднялся, не выпустив своей добычи. Бьякуя никогда не говорил, а Ренджи никогда не спрашивал, что за обещания Кучики читает в причудливой вязи созвездий. Но что более важно, эти обещания сбылись.
И продолжали сбываться.

Вопрос: Понравилось?

1. Да.		33	(91.67%)
2. Нет.		2	(5.56%)
3. Все равно.		1	(2.78%)
Всего:		36

@темы: слэш, флафф, PG-13, романс